Людовик XV Возлюбленный (15 января 1710, Версаль - 10 мая 1774, там же)

Первые годы

Когда он родился, мало кто предполагал, что этот мальчик будет царствовать. Его звали тогда герцог Анжуйский, у него был старший брат, который старше его на три года. Кроме того, у него есть отец, которому 28 лет, герцог Бургундский. У него есть дедушка, который является дофином и наследником престола и которому только 45 лет. Кроме того, царствует король-солнце, Людовик XIV, которому, правда, уже 71 год, но он достаточно крепок и ещё процарствует несколько лет после этого. Но случается так, что уже в два года герцог Анжуйский становится дофином, то есть наследником. Это означает очень печальные события в семье и в королевстве. Сначала умирает великий дофин, сын Людовика XIV, потом умирают отец и мать мальчика - герцог Бургундский и его супруга. А потом умирает и старший брат.

У маленького Людовика была няня. Это была госпожа де Вантадур, с которой ему повезло. Она была, во-первых, разумная женщина, а во-вторых, она его любила, а это очень нужно ребенку. И она умела с ним обращаться, умела учить его тому, чему считала нужным научить, в игровой форме, умела к нему подойти. Она очень хорошо понимала, что нужно стараться оградить его, насколько это возможно, сделать его жизнь жизнью нормального ребенка. Она защищала и несколько изолировала его от врачей, умела брать на себя ответственность, то есть чувствовала его, как мать. У неё была семья, но в этот момент обстоятельства сложились так, что она занималась только этим ребёнком. Это был единственный близкий человек для мальчика в первые годы его жизни, единственный любимый человек. Она, конечно, очень ему помогала в этом очень трудном детстве. А детство действительно было трудное, тяжёлое. 

Когда мальчику четыре года, умирает прадед. В четыре года Луи становится королём Франции. Причём в стране, где как раз при Людовике XIV был разработан строжайший ритуал поведения всего королевского двора, в том числе короля. Теперь в этот ритуал, который и от взрослого человека требует очень крепких нервов, потому что ты всё время на глазах, даже в самых простейших проявлениях человеческой жизни, всовывают маленького четырёхлетнего ребенка.

В мемуарах сохранилось описание того, как умирал Людовик XIV и Людовик XV присутствовал при торжественном предсмертном приёме, который был организован, когда Людовик XIV произносил речь. Правнуку Людовика XIV четыре года, он плачет. Он плачет от страха, оттого, что это длительная церемония, ему тяжело. Теперь он включается в эту жизнь, и с этого момента королевская жизнь становится для него жутким ярмом, тяжестью. Его воспитательница прекрасно это понимает. Сохранились её письма, в которых она пишет, что это очень плохо для него. Она ругает этот этикет, который буквально поработил этого мальчика, который не даёт ему нормально существовать. Каждый раз, когда нужно отправлять какую-то государственную обязанность, он плачет и чуть ли не прячется под кровать. А это постоянно. Ему приходится присутствовать на приёмах, на длительных службах в церкви, давать аудиенции и так далее.

Был регент. Поскольку король маленький, в этих случаях всегда назначается регент. Регент Людовика XV герцог Орлеанский. Он приходился королю двоюродным дедом. Он правил. Но представительствовать всё равно должен был маленький король. Наверное, он не всё мог выдержать, что мог выдержать взрослый, но, насколько мог, он должен был это делать. Сохранились воспоминания о случае, когда король падал в обморок во время службы, потому что он долгое время сдерживал естественную потребность, боялся этой беды; детский страх, что сейчас что-то случится на людях. И он падает в обморок и после этого болеет. Любой врач или психолог скажет вам, насколько это вредно для психики и что из этого может потом произойти.

Был ритуал, что в 6-7 лет принцев переводили от женщин-воспитательниц к мужчинам. Делалось это резко и торжественно. Но у тех мальчиков в этот момент была мать, родители были живы. У этого мальчика была единственная родная (он звал её мамой, кстати). Этот резкий отрыв от воспитательницы, госпожи де Вантадур, привёл к жуткому стрессу. Король плакал и отказывался есть. Вынуждены были опять позвать его воспитательницу с тем, чтобы она уговорила его поесть, чтобы она его успокоила и заставила смириться с его тяжкой долей. Мне пришла в голову мысль, что этот резкий отрыв его от единственной любимой женщины в детстве, конечно, сказался на том, как он бросался на женщин, став взрослым мужчиной. Вот отсюда и идёт его ненормальное поведение в отношении женщин. 

Он попал в руки гувернёра маршала де Виллеруа. Совершенно другое воспитание. Это человек военный, достаточно простой. Он всячески подчеркивал, что вы король, все должны вас слушаться, радоваться одному только взору на вас. Это тоже было не совсем правильное воспитание ребенка, которому было 7-8 лет. Но самое главное, что мальчик остался абсолютно одиноким в этот момент. Потом он, конечно привыкнет. И когда в 12 лет его разлучат с маршалом, он тоже будет рыдать в подушку, но эти годы - то, что мы называем младшим школьным возрастом, 7-9 лет, - конечно, он был очень одинок и очень несчастен. Братьев и сестёр у него тоже никаких не было. У него никого не было. Вместо братьев и сестёр к нему приставили "игрушечных друзей". Это было по моде XVIII века. Это был сначала мальчик-цыган, а потом мальчик-индеец. Это были живые игрушки. Они должны были выполнять все его причуды, следовать всем его желаниям. Он к ним привязался, конечно, но понятно, что такая дружба и такое воспитание не очень хорошо сказывались на его собственном развитии. Гораздо лучше было трём принцам, которые были братьями и воспитывались вместе.

Кроме гувернёра, у него был еще главный наставник, кардинал Флери, которого ему предписал прадедушка-король. Он составил завещание, в котором очень подробно расписал, где должен жить дофин (тогда он был ещё дофин), что он должен воспитываться в Венсенне, а не в Париже и не в Версале. Его на некоторое время увезли в Венсенн, потом опять перевезли в Версаль. Король назначил ему наставника. Это был кардинал Флери, который отвечал за всё образование.

Маршал-гувернёр вёл с ним общие политологические беседы и занимался с ним предметом, который мы бы назвали обществоведением, объяснял ему, как управлять страной. А так у него было расписание занятий. Каждый день у него были уроки французского, латинского, истории, по три раза в неделю - математика, астрономия, естественные науки, музыка, танцы, рисование, труд. Здесь у него была собственная типография, он издавал небольшие книжки. Всё было хорошо, но, конечно, такого творческого вдохновения в этом образовании не было. 

Король учился прилежно и знал много; особенно он любил математику и географию. Кроме обычных предметов, его приучали к государственным делам: регент заставлял его присутствовать на важных совещаниях и подробно объяснял дипломатические дела. 

Есть те таланты, которые в нём дремлют, так и не проснутся. Всяко бывает в жизни, но проснуться талантам в таком ребёнке, задавленном таким грузом, который лежал на этом, и ещё лишённом какого бы то ни было эмоционального окружения, очень трудно. Поэтому трудно сказать что-нибудь о его талантах. Людовик XVI и Людовик XVIII были очень талантливые люди, потому что они это образование просто впитывали в себя, хотя образование было такое, что надо было быть вундеркиндом, чтобы просто с этим реально справиться. Но здесь было одно преимущество по сравнению с будущими принцами - в том, что здесь было много спорта. Там было его явно недостаточно, а здесь он много гулял, много играл, скакал на лошади, катался на лодках и так далее. У Людовика XVI в детстве этого было очень мало. Мальчик учился по обычному расписанию, всё это воспринимал достаточно нормально, но никакого ласкового окружения и любви, которая ребёнку совершенно необходима, вокруг него не было. И это не могло не сказаться на его дальнейшем развитии.

Он мог пожаловаться этим "друзьям". Он, наверное, вёл с ними какие-то разговоры. Он к ним, конечно, привязался. Есть разные истории про эти взаимоотношения. Как раз в этом возрасте, 8-9 лет, стали замечать, и мемуаристы это отмечают, что Людовик XV стал проявлять неприятный характер. Странно было бы, если бы он его не проявлял. Это были приступы ярости, вроде бы ничем не обоснованной. Ни с того, ни с сего вдруг он начинал бросаться на окружающих. Страдали как раз его игрушки, те, кто его окружал, кто ему прислуживал. Стала проявляться детская вредность. Например, рассказывается такой случай. Он очень любил прыгать на кровати, в какой-то момент свалился с кровати и сделал вид, что потерял сознание, умер. Можно себе представить, что он в этот момент вспомнил, как это с ним было на самом деле, когда он болел, ему было плохо. Он это очень хорошо изобразил. Вокруг него все бегают в полном ужасе, а он доволен, что он поставил всех на уши. Потом, некоторые мемуаристы рассказывают, что он со сладострастием расстреливает свою любимую ручную лань. Но это скорее всего не так. Скорее всего, маленький ребёнок не был так уж ужасен в этом возрасте. Но, конечно, характер портился и закладывались основы того будущего нездорового человека, которого мы увидим позже.

Необходимость постоянно участвовать в королевской жизни вызывала необходимость всё время вести себя неискренне. Этого мальчика, совсем маленького, а потом постарше, всё время учили сдерживать свои чувства, не показывать, что с тобой происходит, сдерживать естественную для ребёнка живость. Поскольку речь идёт о ребёнке, это не могло не породить потом неискренность по отношению к людям. Постоянное светское поведение не могло не породить даже неприязни к людям. 

Известно, что Пётр I брал его на руки, целовал, вёл себя раскованно. Он же был монархом совершенно другого плана и вёл себя не так, как было принято при французском дворе. Это, конечно, не могло не раздражать семилетнего мальчика, который должен был всё время строить улыбку этому экзотическому русскому царю, который позволял себе брать его на руки. Это не могло ему понравиться. Сен-Симон пишет, что он не пугался царя, но внутри себя он не мог не испытывать неприятных ощущений. Между прочим, известно, что Людовик XV всю жизнь был русофобом, несмотря на то, что Пётр I хотел женить его на Елизавете (конечно, из этого ничего не вышло). Он относился к России очень сдержанно, хотя политика требовала сближения с Россией и это сближение происходило, но при Людовике XV оно шло достаточно медленно.

На престоле

В 13 лет он был коронован и официально вступил на престол. Регент Филипп Орлеанский умер спустя несколько месяцев. Конечно, мальчик не правил, правили другие. Начало возмужания Людовика XV ознаменовалось не тем, что он начал править самостоятельно, а тем, что он начал менять любовниц одну за другой. 

До совершеннолетия короля Францией управлял регент, герцог Филипп Орлеанский. Он был предан Людовику, но, желая воспитать наследника величия «Короля-Солнце», относился к нему почтительно и отчужденно. Король вырос замкнутым, гордым и одновременно застенчивым человеком. В 1721 регент объявил о помолвке Людовика с двухлетней кузиной, инфантой Марианой Испанской; узнав об этом, юный король проплакал всё заседание совета министров, тем не менее маленькая инфанта, прибыв во Францию, числилась королевской невестой.

После смерти Орлеанского в декабре 1723 первым министром стал герцог Луи Генрих Конде-Бурбон, который решил женить короля как можно быстрее. Единственно подходящей по возрасту принцессой-католичкой (хотя и старше короля на 7 лет) оказалась Мария Лещинская, дочь бывшего польского короля Станислава Лещинского. Маленькая инфанта была отправлена домой в Мадрид и стала впоследствии португальской королевой. Поначалу брак с Лещинской был счастливым: к двадцати семи годам у короля было семеро детей, но общество супруги, бесцветной и заурядной женщины, не удовлетворяло Людовика. Династическая связь со Станиславом Лещинским втянула Францию в неудачную для нее войну за Польское наследство (1733-1738).

Первые годы их брака были безоблачными. Но родив с 1727 по 1737 десять детей, Мария стала обнаруживать к королю усталость и холодность. "Что же это? - сказала она однажды. - Всё лежать, да быть беременной, да беспрестанно рожать!" Она начала отказывать мужу в исполнении супружеских обязанностей, сделалась холодна и очень набожна. Оскорблённый Людовик постепенно удалился от жены. Пишут, что однажды, обиженный упорным нежеланием королевы принять его у себя вечером, он поклялся никогда больше не требовать от нее исполнения ее долга. С тех пор их совместная жизнь ограничивалась только церемониальными отношениями, а место Марии в сердце чувственного короля заняли другие женщины.

Г-жа де Мальи была его первой фавориткой. Людовик не любил слишком шумного общества и двора, стесненного этикетом, но отдавал предпочтение тесной компании, состоявшей из нескольких друзей и красивых женщин. Малые апартаменты короля составляли особую часть двора, куда никто не допускался без особого приглашения его фаворитки. Здесь все было исполнено вкуса и изящества Чтобы иметь еще более свободы, Людовик купил Шуази. Расположение этого места сразу понравилось ему: кругом густой, полный дичи лес и река, змеящаяся среди парков. Он велел совершенно перестроить
замок и роскошно украсить его. Все здесь было устроено по его вкусу: покои, украшенные статуями и полотнами знаменитых художников, роскошные диваны, обитые персидским бархатом; ложа, на которых можно было без посторонней помощи перемещаться повсюду; сады, где посреди мраморных бассейнов и фонтанов были расставлены столы с яствами и висели клетки с экзотическими певчими птицами, боскеты из роз и жасминов. В Версале король появлялся только в торжественные дни. Тут он был превосходным супругом, добрым отцом семейства и постоянно присутствовал на церковных службах. Все остальное время Людовик жил в Шуази. В этом святилище любви впервые появились
механические столы, избавлявшие остроумное общество пирующих на вечерних оргиях от присутствия нескромных и болтливых слуг. Всякий собеседник имел подле себя столик с прибором из золота и хрусталя, писал на нем, какое хочет иметь кушанье и какое вино. Посредством пружины стол исчезал на минуту под пол и поднимался обратно, уставленный разнообразными яствами. Графиня де Мальи умела, как никто другой, придавать очарование таким обедам: она была так увлекательна своей веселостью, так наивно, от всего сердца, смеялась, что король, склонный по характеру к меланхолии, начинал веселиться и хохотать, как ребенок. Однако графиня де Мальи недолго властвовала над сердцем Людовика. Вскоре у него появились и другие увлечения. Сначала он влюбился в ее старшую сестру - герцогиню де Вантимиль, но она умерла от родов, а потом всерьез увлекся ее младшей сестрой - пылкой маркизой де Латурнель, пожалованной позже в герцогини де Шатору. С ней вместе к руководству королем пришла воинственная партия, требовавшая разрыва с Австрией. Под ее нажимом Людовик в 1740 поддержал Пруссию и Баварию в их войне за Австрийское наследство. 

В 1726 Конде на посту первого министра заменил кардинал Флери; вплоть до его смерти в 1744 все государственные дела находились в ведении кардинала. В 1745 любовницей Людовика стала мадам Помпадур, чье влияние на государственные дела было решающим. Внутренними делами король занимался мало, но на международные пытался влиять с помощью специально организованной (около 1747-1748) тайной службы «Секрет короля», агенты которой состояли при всех европейских дворах. Несмотря на таких умелых и неординарных агентов, как, например, шевалье д'Эон, реально Франция получала мало выгод. В 1756 не без усилий мадам Помпадур страна вступила в Семилетнюю войну, после которой Франция потеряла свои североамериканские и индийские владения. Другое решение Помпадур - назначение герцога де Шуазель - было более удачным; ему удалось в какой-то степени восстановить военную мощь страны.

После смерти Помпадур её сменила мадам Дюбарри, не обладавшая даже тем пониманием государственных интересов, которое было у Помпадур; кроме того, существовал целый королевский «гарем» близ Версаля. Несмотря на впечатляющие успехи французской промышленности, огромные траты короля и его любовниц вызывали серьёзное недовольство. Состояние финансов было угрожающим. Конфликт с церковью, особенно с иезуитами (изгнаны из Франции в 1764), усугублялся конфликтом с янсенистами внутри самой церкви. В последние годы царствования Людовика добавился конфликт с Парижским парламентом, добивавшимся реформ судебной системы, созыва Генеральных штатов и финансовых реформ. Канцлеру Рене де Мопу удалось погасить конфликт, пойдя на отмену продажи судебных должностей, но в целом архаичный феодальный строй не был реформирован. Поощряемое королём падение морали вызывало протест всего общества, ни одна проблема не была решена, а лишь отсрочена, и Людовик, вступивший на престол при полном ликовании всего народа, скончался, всеми ненавидимый, от оспы. Девизом его царствования осталась его крылатая фраза: «После нас хоть потоп».

С начала 1774 стали замечать сильную перемену в привычках и умонастроении короля. Он быстро постарел и одряхлел. Глубокая печаль не покидала его более ни на минуту. С величайшим благоговением он присутствовал на всех проповедях и строго соблюдал посты. Людовик словно предчувствовал свой близкий конец. В конце апреля 1774, после интрижки с дочерью одного столяра, он неожиданно заболел. Вскоре на его теле показалась сыпь - через несколько дней уже не было сомнений, что это оспа. 10 мая Людовик умер, оставив своему наследнику огромные государственные долги, множество нерешенных проблем и королевство, находившееся в затяжном кризисе.

Людовик XV как человек

Образ его гораздо сложнее, чем кажется, потому что он абсолютный монарх. То процветание, которое было во Франции в это время, не может пройти мимо него. Недостаточно сказать, что он просто ни во что не вмешивался, а занимался личными делами. Так не может быть при той системе власти, которая была во Франции. Конечно, это был человек глубоко несчастный. Очевидно, что он сохранил на всю жизнь инфантильное стремление выгородить свою личную жизнь, добрать то, что он недобрал в детстве, компенсировать себе безудержной жизнью, будучи уже взрослым, когда он все мог себе позволить, когда никто не мог ему перечить. Во многих исторических трудах его изображают, несколько демонизируя, как патологического обжору, пьяницу, развратника - что-то совершенно ужасное.

Оправдать Людовика XV довольно сложно, потому что действительно многое, что о нём говорят, имело место. Был и знаменитый "Олений парк" с девочками, то есть гарем, было и обжорство. Но если мы возьмём и сопоставим неприятный образ короля и историю Франции времени его царствования (а он правил с 1715 по 1774 год, очень долго), смотрите, что это такое: это экономический расцвет, это время обширного строительства, городского строительства. Это время очень активной внешней политики, экономической экспансии. Это время культурного прорыва: Монтескье "Дух законов", Руссо "Общественный договор", Вольтер, "Энциклопедия". Это эпоха расцвета Франции.

1. Большая энциклопедия Кирилла и Мефодия
2. Интервью Елены Лебедевой программе "Не так!" на радио "Эхо Москвы" 29 сентября 2000.

Последнее обновление страницы   05.08.04 08:50:32