Минас-Тирита решится общая судьба, и если там мы врага не сдержим, то черный
потоп захлестнет цветущие равнины Ристании и даже здесь, в горах,
никто
не
укроется.
- Мрачные известия, - сказал Теоден, - хотя новостями их
не
назовешь.
Впрочем, скажи Денэтору, что, если бы Ристании и не
грозила
опасность,
мы
все равно пришли бы к нему на подмогу. Но битвы с предателем Саруманом
были
кровопролитны, а ведь надо еще позаботиться о северных и восточных
границах
- сам же говоришь, что война
надвигается
отовсюду.
У
Черного
Властелина
достанет войска и Минас-Тирит
обложить,
и
обрушиться
на
нас
с
севера,
перейти Андуин за Каменными Гигантами.
Чересчур осмотрительны мы все же
не
будем.
И
не
промедлим.
Наутро
назначен смотр, после него сразу выступаем. Будь все иначе,
я
отправил
бы
наперехват врагу десять тысяч конных копьеносцев.
Боюсь,
придется
послать
меньше - нельзя же оставить крепости вовсе без
охраны.
Но
шесть
тысяч
с
лишком поедут за мной - скажи Денэтору, что нынче войско
поведет
в
Гондор
сам конунг, и будь что будет. Надо лишь, чтобы дальняя дорога не
обессилила
людей и коней, поэтому с завтрашнего утра минет не меньше недели, прежде чем
вы услышите с севера боевой клич сынов Эорла.
- Неделя! - воскликнул Хиргон. - Что ж, тебе виднее. Однако через
семь
дней вы, похоже, прискачете к разрушенным стенам -
ну,
хотя
бы
помешаете
оркам и чернолицым пировать в Белой Крепости.
- На худой конец хоть пировать помешаем, - сказал Теоден. - Но будет: я
приехал с поля брани, одолев долгий путь, и изрядно
утомился.
Оставайся
в
лагере на ночь. Утром увидишь ристанийское ополчение,
и
зрелище
это
тебя
взбодрит, а отдых укрепит твои силы. Утро
вечера
мудренее:
за
ночь
думы
проясняются.
С этими словами конунг встал; за ним поднялись остальные.
- Ступайте отдыхать, - сказал он, - покойной вам ночи. И
тебя,
сударь
мой Мериадок, на сегодня
отпускаю.
Зато
поутру,
чуть
свет,
будь
готов
явиться ко мне.
- Явлюсь по первому зову, - сказал Мерри, - и, если надо
будет,
готов
ехать с тобою даже Стезей Мертвецов.
- Остерегайся зловещих слов! - покачал головой конунг. - Быть может, не
одна дорога заслуживает этого имени. Но я тебя с собою
в
дорогу
не
звал.
Доброй ночи!
- Нет уж, не останусь я здесь дожидаться их возвращения! - твердил себе
Мерри. - Ни за что не останусь, ни за что! - И, повторяя это на разные лады,
он наконец заснул в своей палатке.
Разбудил его дружинник, тряся за плечо.
- Проснись, проснись, господин хольбитла! -
звал
он,
и
Мерри
вдруг
очнулся от глубокого сна и сел на постели. "Темно-то еще как", - подумал он.
И спросил:
- Что случилось?
- Конунг ждет тебя.
- Да ведь еще солнце не взошло, - удивился Мерри.
- Нет, господин хольбитла,
не
взошло
и
сегодня
не
взойдет.
Такая
наползла темь, будто солнце и вовсе погасло. Но встанет ли солнце, нет ли, а
время идет своим ходом. Поторопись!
Наспех
одевшись,
Мерри выглянул из палатки. В потемках, в мутно-бурой
мгле,
все
виделось
черным и серым, нигде ни единой тени; царило мертвящее
затишье. Сплошная хмарь затянула небеса, лишь далеко на западе чуть брезжило
из-под
низкого
рваного
края
тучи, как бы сквозь крюковатые пальцы. Тяжко
нависал слепой и темный небосвод, и меркли последние дальние отсветы.
Потом Мерри заметил,
что
кругом
стоят
серолицые
люди,
угрюмо
или
испуганно поглядывая вверх и вполголоса переговариваясь. Он сильно приуныл и
пробрался к шатру конунга. Хиргон был уже там,
рядом
с
ним
стоял
другой
гонец, одетый так же и похожий на него, только
пониже
и
плечистее.
Когда
Мерри вошел, он говорил конунгу:
- Из Мордора надвинулась она, государь. Вчера поползла,
на
закате.
С
Истфольдского всхолмья видел я, как она поднялась
и
потом
нагоняла
меня,
застилая небо и угашая звезды.
Весь
край
отсюда
до
Изгарных ..далее 

Последние изменения на странице произошли 29-07-2004