- Может так случиться, - сказал он, - что проклятие Нольдора
настигнет тебя слишком рано, и измена
проснется
внутри
твоих
стен.
И
тогда
огонь будет угрожать им. Но если эта опасность
действительно приблизится,
тогда
из
Невраста
придет
некто,
чтобы
предостеречь
тебя,
и
от
него в руинах и огне родится
надежда эльфов и людей. Поэтому оставь здесь в долине доспехи и
меч, чтобы в год прихода он смог бы найти их. И так ты
узнаешь
его и не будешь обманут!
И
Ульмо
сказал
Тургону, какого вида и размера должны быть
шлем, кольчуга и меч, которые ему следовало оставить.
Потом Ульмо вернулся в море, а
Тургон
велел
всему
своему
народу
выступать,
и
там
была
третья
часть
Нольдорцев,
следовавших за Фингольфином, и еще большее войско Синдара.
Они шли, отряд за отрядом, тайно,
под
покровом
тени
Эред
Витрина,
и
незамеченными
вошли
в Гондолин, так что никто не
знал, куда они исчезли.
А последним собрался Тургон и
молча
последовал
за
своими
домочадцами
через
холмы:
он
вошел
в
ворота в горах, и они
закрылись за ним.
С тех пор в течении многих лет
никто
не
проникал
внутрь,
кроме
одних
лишь
Хурина и Хуора, а войско Тургона никогда не
выходило наружу вплоть до года Плача,
который
наступил
более
чем через триста пятьдесят лет.
Но
за кольцом гор народ Тургона увеличивался и процветал, и
непрерывно совершенствовал свое искусство, так что Гондолин
на
Амон
Гварете
стал
поистине
прекрасным и достойным сравнения
даже с Тирионом Эльфов за морем.
Высокими и белыми были
его
стены,
гладкими
его
ступени.
Стройной
и
прочной
была его башня короля. Там играли сияющие
фонтаны, а во дворе Тургона стояли подобия деревьев
древности,
которые создал сам Тургон, использовав все искусство Эльфов.
Дерево,
сделанное
им
из
золота,
называлось
Глиндаль, а
другое, чьи цветы были из серебра, носило название Бельтиль.
Но прекраснее всех других чудес Гондолина была Идриль,
дочь
Тургона,
прозывавшаяся
Келебриндаль, Сереброногая, чьи волосы
напоминали золото Лаурелина до прихода Мелькора.
Так Тургон долго
жил
в
блаженстве,
а
Невраст
оставался
заброшенным и бесплодным вплоть до разрушения Белерианда.
В
то
время, пока Гондолин строился втайне, Финрод Фелагунд
жил в подземельях Нарготронда, а Галадриэль, его сестра,
жила,
как
уже
было сказано, в королевстве Тингола в Дориате. Иногда
Мелиан и Галадриэль говорили о Валиноре и о древнем блаженстве.
Но дальше черного часа смерти
деревьев
Галадриэль
не
шла
и
всегда умолкала.
И однажды Мелиан сказала:
- Есть
какое-то несчастье, которое лежит на тебе и на твоем
роде. Это я могу увидеть в
тебе.
Но
все
остальное
от
меня
скрыто.
Потому что ни видением, ни мыслью я не могу проникнуть
в то, что произошло или происходит на
Западе:
тень
лежит
на
всей
земле
Амана
и
уходит
далеко
через море. Почему ты не
расскажешь мне все?
- Потому
что
это
несчастье
уже
в
прошлом,
-
ответила
Галадриэль,
-
и
я предпочитаю радость, еще оставшуюся здесь,
печальным воспоминаниям. Ведь, может быть, будет еще достаточно
горя, хотя надежда кажется пока яркой.
Тогда Мелиан посмотрела ей в глаза и сказала:
- Я не верю, что Нольдорцы пришли сюда посланцами Валар, как
говорилось сначала, хотя они и появились в
час
нашей
крайней
нужды. Потому что они никогда не говорят с Валар, а их вожди не
принесли
Тинголу
никакой
вести
ни от Манве, ни от Ульмо, ни
даже от Ольве, брата короля, и от его собственного народа,
что
ушел
за
море.
По
какой
причине,
Галадриэль,
высший народ
Нольдора покинул Аман, подобно изгнанникам?
Может,
некое
зло
лежит
на
сыновьях
Феанора,
раз
они
стали ..далее 

Последние изменения на странице произошли 29-07-2004