- Отмерили мы с вами тысяч эдак семьдесят моих, онтских шагов, а сколько это
будет вашим счетом, того не ведаю. Словом сказать, мы у
гранитных
корневищ
Последней горы. Как это место называется? Ну,
если
маленький
кусочек
его
названия перевести на ваш язык, то оно, пожалуй что, называется
Ключищи.
Я
здесь люблю бывать. Здесь и переночуем.
Он опустил хоббитов на травяной ковер, и они побежали вслед
за
ним
к
дальней арке. Снизу им стало видно, как он шагает, почти
не
сгибая
колен,
впиваясь в землю широкими пальцами, а потом уж опускаясь на всю ступню.
Древень
постоял
под
струистой
завесой,
глубоко-глубоко
вздохнул,
рассмеялся и вошел в покой. Там стоял
большой
каменный
стол,
но
никаких
сидений возле него не было. Из углов ползла
темнота.
Древень
поставил
на
стол две каменные чаши, должно быть, с водой, повел
над
ними
ладонями,
и
одна засветилась золотым, другая - темно-зеленым светом. Покой озарился,
по
стенам и своду забегали зелено-золотые блики, точно лучистое
летнее
солнце
пронизывало
молодую
листву.
Хоббиты
огляделись
и
увидели,
что
стали
светиться деревья во всем чертоге, сначала чуть-чуть, а потом
все
ярче,
и
наконец всякий лист оделся ореолом
-
зеленым,
золотым,
медно-красным,
а
стволы казались колоннами, изваянными из прозрачного камня.
- Ладно, теперь и поговорим, -
сказал
Древень.
-
Только
вам
ведь,
наверно, пить хочется. А может, вы, чего доброго, и устали.
Ничего,
сейчас
освежитесь!
Он отошел в угол, в цветной полумрак. Там обнаружились высокие
корчаги
с массивными крышками. Древень поднял и отложил крышку, запустил
в
корчагу
черпак и наполнил три кубка - один огромный и два маленьких.
- В домах у онтов, - сказал он, - сидений не бывает. Так что вы давайте
садитесь пока что на стол.
Он разом поднял обоих хоббитов и посадил их на гранитную плиту футах
в
шести над землей. Они сидели, болтали ногами и прихлебывали из кубков.
В кубках была вода, на вкус вроде такая же, как из Онтавы близ
опушки,
но был в ней другой, какой-то
несказанный
привкус
и
запах,
точно
вдруг
повеял свежий ночной ветерок и пахнуло дальним лесом. От пальцев ног свежая,
бодрящая струя разлилась по всему телу, аж до
корней
волос.
Да
и
волосы
взаправду шевельнулись, стали расти, виться, курчавиться. А Древень пошел за
арку к водоему и подержал ноги в воде, потом
вернулся,
взял
наконец
свой
кубок и опорожнил его одним долгим, прямо-таки нескончаемым глотком.
И поставил на стол пустой кубок.
- У-ух, а-ах, - выдохнул он. - Гм, кгм,
м-да-а,
поговорим.
Слезайте,
садитесь на пол, а я прилягу, чтоб мне питье-то в голову
не
бросилось,
не
заснуть бы.
У правой стены была большая кровать фута два вышиной, застланная
сеном
и хворостом.
Древень
медленно
опустился
на
нее,
чуть-чуть
прогнувшись
посредине, и улегся в свое удовольствие, заложив руки за голову
и
глядя
в
потолок, на цветные зайчики. Мерри с Пином пристроились возле него на пышных
копнах.
- Давайте рассказывайте, только без спешки! - приказал Древень.
И хоббиты принялись рассказывать с самого начала, с тех самых пор,
как
они покинули
Норгорд.
В
рассказе
их
не
было
порядка,
они
все
время
перебивали друг друга, да и
Древень
то
и
дело
останавливал
рассказчика
вопросами о том, что было раньше и что случилось после. Про
Кольцо
они
ни
слова не сказали, не сказали и о том, зачем они
пустились
в
путь
и
куда
направлялись.
А он ужас
как
любопытствовал
обо
всем:
выспрашивал
и
про
Черных
Всадников, и про Элронда, и про Раздол, про Вековечный Лес, Тома
Бомбадила,
копи Мории, про Кветлориэн и про Владычицу Галадриэль. Хоббитанию, Норгорд и ..далее