- Кожа да кости, - сказал Боб, - этому пони давно на живодерню
пора, а
Осинник за него, будьте уверены, запросит втрое - учуял, скалдырник, поживу.
- Осинник?
- насторожился Фродо. - Может, здесь
какой-нибудь
подвох?
Может,
этот пони
убежит к нему назад
со всею нашей поклажей или они через
него нас выследят - мало ли?
- Может быть,
может быть, - сказал Бродяжник. - Хотя
нет, едва ли. Не
вернется к Осиннику
никакое животное,
единожды от него улизнувши. Наверно,
он просто решил на прощанье урвать лишний клок
-
пони этот, я уверен,
при
последнем издыхании. Что ж, выбора у нас нет. Сколько он за него хочет?
Бит Осинник запросил двенадцать серебряков - в самом деле, втрое против
здешней
цены
на
крепкого
пони.
Купленная
скотинка
была
костлявая,
заморенная, забитая,
но подыхать пока не собиралась.
Лавр Наркисс заплатил
за
нее из своего кармана и предложил Мерри
еще
восемнадцать серебряков
-
возмещение за пропавших пони. Он был человек честный и
довольно зажиточный,
но тридцати
серебряков
ему
было жалко
до слез,
тем
паче
что
половину
пришлось выложить паршивцу и сквалыге Осиннику.
Однако он не прогадал. Позднее оказалось, что свели только одну лошадь.
Других просто
спугнули, и они потом отыскались
на лугах
Пригорья. Правда,
пони Мерри Брендизайка удрали к Тому Бомбадилу. Там они паслись и нагуливали
жир как ни в чем не бывало, но, когда Том узнал, что
стряслось в
Пригорье,
он
отправил
их
обратно к
Наркиссу,
и
тот нежданно-негаданно
заполучил
пятерых лошадок. В Пригорье им
было, конечно, не
так привольно, но все
же
Боб
ухаживал
за
ними
на
славу,
и
они
как-никак
избежали
страшного
путешествия. Ну, зато и в Раздоле не побывали.
Но
это было потом, а пока что денежки Лавра Наркисса то ли
ухнули, то
ли ахнули. Да и других забот хватало. Когда его жильцы проведали,
что ночью
был налет на
трактир, поднялся страшный
переполох.
У гостей
с
юга увели
несколько лошадок,
и
они
во
все
горло
поносили
трактирщика,
пока
не
обнаружилось, что один из их братии тоже исчез по ночному времени, а был это
не кто иной, как косоглазый приятель Бита Осинника. Тогда все стало ясно.
- Коли-ежели подбираете по дороге конокрадов и мне их за своих выдаете,
- громко
сердился Наркисс,
- так уж извольте сами за них расплачиваться, и
нечего
тут
на меня орать. Подите вон,
спросите у Осинника, куда это делся
его дружочек!
Но оказалось, что тот, косоглазый, ни чей
вроде
бы не
был приятель и
никто не помнил, когда он к ним пристал.
После завтрака хоббитам пришлось заново уложить все
мешки в расчете на
пеший и очень долгий путь: снеди прибавилось изрядно. Выбрались они примерно
к десяти
часам. Пригорье давно уж проснулось и гудело,
как
растревоженный
улей. Еще бы,
явление Черных Всадников,
вчерашнее
исчезновение
Фродо,
а
теперь
кража лошадей
и
последняя сногсшибательная
новость:
оказывается,
Бродяжник-Следопыт нанялся в провожатые таинственным хоббитам из Хоббитании.
Возле
трактира
собралась
уйма
народу,
подходили
из
ближних
селений,
переговаривались
и
терпеливо ждали
выезда
путников. Постояльцы торчали в
дверях и высовывались из окон.
Бродяжник
переменил план: решено было
двинуться
из Пригорья прямо по
Тракту. Сворачивать сразу толку не было - за ними увязался бы длинный хвост:
поглядеть, куда их несет,
и
проследить, чтоб
ни на чью землю
не залезли.
Распрощались с
Нобом
и Бобом, расстались с
Лавром
Наркиссом, осыпав
его
благодарностями.
- Надеюсь, до лучших времен,
- сказал Фродо. - Хотел
бы я погостить у
вас как следует, может, когда и удастся.
Тронулись
в путь
встревоженные
и
понурые,
под
недобрыми взглядами
толпы. Кое-кто все-таки пожелал им удачи, но слышнее были
худые напутствия. ..далее