висел
в
шкафу, а кольцо было всегда при нем - в кармане, на цепочке.
Он вернулся домой на пятьдесят втором году жизни, 22 июня 1342 года (Л.
X.), и в Хоббитании все спокойно шло обычным чередом, пока Бильбо Торбинс не
собрался
праздновать
свое
стоодиннадцатилетие
(год 1401-й). Тут и начало
нашей повести.
* КНИГА I *
Глава I. ДОЛГОЖДАННОЕ УГОЩЕНИЕ
Когда Бильбо Торбинс, владелец Торбы-на-Круче, объявил, что хочет пышно
отпраздновать
свое наступающее
стоодиннадцатилетие, весь Норгорд загудел и
заволновался.
Бильбо
слыл
невероятным
богачом
и
отчаянным
сумасбродом
вот
уже
шестьдесят лет -
с тех пор как вдруг исчез, а потом внезапно возвратился
с
добычей,
стократно преувеличенной россказнями. Только самые
мудрые старики
сомневались в том, что
вся Круча
изрыта" подземными ходами, а
ходы забиты
сокровищами.
Мало этого, к деньгам еще и здоровье,
да какое! Сколько
воды
утекло, а господин Торбинс и в девяносто лет казался пятидесятилетним. Когда
ему стукнуло девяносто девять, стали
говорить, что
он "хорошо сохранился",
хотя
вернее было бы сказать "ничуть не
изменился". Многие
качали головой:
это уж было чересчур, даже и несправедливо, как везет некоторым - и старость
их обходит, и деньгам переводу нет.
- Не к добру это, - говорили они. - Ох, не к добру, и быть беде!
Но беды
покамест не было, а
рука мистера Торбинса не скудела, так что
ему более
или
менее прощали его богатства и чудачества.
С родней он был в
ладах (кроме, разумеется, Лякошель-Торбинсов), и
многие хоббиты победнее да
попроще любили его и уважали. Но сам он близко ни с кем не сходился, пока не
подросли внучатые племянники.
Старшим
из них и любимцем Бильбо
был рано осиротевший Фродо
Торбинс,
сын
его троюродного
брата с
отцовской
стороны
и двоюродной сестры
-
с
материнской. В девяносто девять лет
Бильбо
сделал его своим наследником, и
Лякошель-Торбинсы опять
остались с носом. Бильбо и
Фродо родились в один и
тот же день,
22 сентября.
"Перебирайся-ка,
сынок,
жить ко
мне, - сказал
однажды Бильбо,
-
а
то с
днем рождения
у нас
сущая
морока".
И
Фродо
переехал.
Тогда он был
еще
в ранних летах - так хоббиты называют буйный и
опрометчивый возраст между двадцатью двумя и тридцатью тремя годами.
С
тех пор Торбинсы весело
и радушно
отпраздновали
одиннадцать общих
дней
рождения,
но на
двенадцатый раз,
судя по
всему,
готовилось что-то
невиданное и неслыханное. Бильбо исполнялось сто одиннадцать - три
единицы,
- по-своему круглое и вполне
почетно? число
(даже легендарный Старый
Крол
прожил только до
ста тридцати),
а Фродо тридцать
три - две тройки, - тоже
случай
особый:
на
тридцать
четвертом
году
жизни
хоббит
считался
совершеннолетним.
И
замололи
языки
в
Норгорде
и
Приречье:
слухи
о
предстоящем событии разнеслись по всей Хоббитании.
Везде
заново перемывали
кости
Бильбо
и
пересказывали
его
приключения:
хоббиты
постарше
вдруг
оказались в кругу слушателей и чинно рылись в памяти.
Кого слушали разиня рот, так
это старого Хэма
Скромби, известного под
прозвищем Жихарь.
Слушали его в трактирчике "Укромный уголок" на
дороге
в
Приречье; а говорил он веско,
потому что лет сорок, не меньше, садовничал в
Торбе-на-Круче, да еще
до того
пособлял
там же старому Норну. Теперь он и
сам состарился, стал тяжел на подъем, и
работу
за
него почти всю справлял
его младшенький, Сэм Скромби.
Оба они были
в лучших отношениях с Бильбо
и
Фродо.
И
жили опять же на
Круче, в
третьем
доме Исторбинки, чуть пониже
усадьбы.
- Уж как
ни говори про
господина Бильбо, а хоббит он первостатейный и
вежливость очень даже соблюдает, - заявил Жихарь. И ничуть не прилгнул: ..далее 

Последние изменения на странице произошли 29-07-2004