ярко-синие
глаза
из-под
курчавых бровей.
Порою
рассказ
его
превращался в
монотонный
распев, а
иногда Том
вскакивал
и
пускался в
неистовый пляс. Он
говорил о пчелах и свежих медвяных цветах, о
травах и кряжистых, заслоняющих небо деревьях, рассказывал про тайны чащоб и
колючих
непролазных кустарников, про
обычаи
невиданных
птиц и
неведомых
тварей земных, про злые и добрые, темные и светлые силы.
Они слушали -
и Лес представлялся им
совсем по-иному, чем
прежде,
а
себя они видели в нем
назойливыми, незваными чужаками. То и дело -
впрямую
или обиняком - упоминался Старый Вяз, властный, могучий, злокозненный. И
не
раз Фродо благодарил судьбу за их чудесное спасение.
Вековечный
Лес
недаром так
назывался:
он
был
последним
лоскутком
древнего,
некогда
сплошного
покрова
земли.
Праотцы
нынешних
деревьев
набирали в нем
силу,
старея,
подобно
горам; им еще помнились
времена их
безраздельного владычества над землею. Несчетные
годы напитали их гордыней,
мудростью,
злобой.
И
не
было
из
них
опаснее
Старого
Вяза
с
гнилой
сердцевиной, но богатырской, нерастраченной мощью: он был жесток и хитер, он
повелевал ветрами и властвовал по обе стороны реки.
Ненасытно всасывался он
в плодородную почву, тянул из нее соки,
расползался по земле серой паутиной
корней, раскидывал в
стороны узловатые серые руки - и подчинил себе Лес
от
Городьбы до Южного нагорья...
Но
Лес был позабыт, и рассказ
Тома вприпрыжку помчался вдоль бурного,
взлохмаченного потока, мимо
вспененных водопадов, по скосам слоистых скал и
крутым каменистым осыпям, вверх по темным, сырым расселинам - и докатился до
нагорья.
Хоббиты услышали
о великих
Могильниках
и
зеленых
курганах,
о
холмах,
увенчанных белыми кронами из зазубренных камней, и земляных пещерах
в тайных
глубинах между
холмами. Блеяли
овцы. Воздвигались высокие стены,
образуя могучие крепости и мощные многобашенные твердыни, их владыки яростно
враждовали друг с другом,
и юное
солнце багрово блистало на жаждущих крови
клинках.
Победы
сменялись
разгромами, с грохотом
рушились
башни, горели
горделивые
замки,
и пламя
взлетало в небеса. Золото
осыпало
усыпальницы
мертвых царей, смыкались каменные своды, их забрасывали землей, а над прахом
поверженных царств
вырастала
густая
трава. С востока приходили кочевники,
снова блеяли над гробницами овцы
- и опять
подступала пустошь. Из дальнего
далека надвигалась Необоримая
Тьма, и кости
хрустели
в могилах.
Умертвия
бродили по
пещерам, бренча драгоценными кольцами и
вторя завываниям
ветра
мертвым звоном золотых
ожерелий.
А каменные
короны
на безмолвных
холмах
ослаблялись, щерились в лунном свете, как обломанные белые зубы.
Хоббитам
было страшновато.
Даже до
Хоббитании
докатывались
мрачные
рассказы о Могильниках и умертвиях. Правда, у них такого и слышать не хотели
-
зачем? Все
четверо
разом вспомнили
тихий домашний камин: вот и
у Тома
такой, только гораздо крепче, гораздо надежнее. Они даже перестали слушать и
робко зашевелились, поглядывая друг на друга.
Их
испуганный
слух
отворила
совсем
иная
повесть
-
о
временах
незапамятных
и
непонятных,
когда мир
был просторнее и Море
плескалось у
западных берегов, будто совсем рядом; а Том все
брел и брел в
прошлое, под
древними
звездами звучал его напев - были тогда эльфы, а
больше
никого не
было. Вдруг
он умолк и закивал головой, словно задремал. Хоббиты сидели как
завороженные:
от
слов
его
выдохся ветер, растаяли облака, день пропал
и
простерлась глухая ночь в белых огнях.
Миновало ..далее 

Последние изменения на странице произошли 29-07-2004