затылок,
а
вода
нестерпимо
блестела. Ему
это
было странно:
он
совсем
позабыл, что на свете есть солнце. А когда вспомнил, поднял кулак и погрозил
солнцу.
Потом он
глаза
опустил и увидел
Мглистые горы, из которых пробивался
источник. И вдруг подумал:
"Ах,
как
прохладно и темно под этими скалами!
Солнце не будет на нас
там глазеть. Горы тоже
пускают
корни, у них есть
свои тайны, и
тайны эти
будем знать только мы".
Ночной
порою
он поднялся
в
горы, нашел
пещеру,
из которой сочился
темный
поток, и червем заполз в
каменную
глубь,
надолго исчезнув
с лица
земли. И Кольцо вместе с Горлумом поглотила первозданная тьма,
так что даже
тот, кто его выковал, хоть и стал могуч пуще прежнего, но был в неведении.
- Подожди, ты сказал - Горлум? - вскричал Фродо. - Как Горлум? Это что,
та самая тварь, на которую наткнулся Бильбо? Как все это мерзко!
- По мне,
это не мерзко, а
горько, - возразил маг, - ведь такое могло
бы случиться и кое с кем из хоббитов.
- Ни за что не поверю, что Горлум сродни хоббитам, - отрезал
Фродо.
-
Быть этого не может!
- Однако это
чистая
правда, - заметил
Гэндальф. - О чем другом,
а о
происхождении хоббитов я знаю побольше, чем вы сами. Даже из рассказа Бильбо
родство вполне
очевидно. О многом они с Горлумом одинаково думали
и многое
одинаково помнили. А понимали друг друга чуть ли не с полуслова, куда лучше,
чем
хоббит
поймет, скажем, гнома,
орка или
даже эльфа. Загадки-то
у них
были, помнишь, прямо-таки общие.
- Это верно,
- согласился
Фродо. - Хотя
не
одни хоббиты
загадывают
загадки, и все
они в общем
похожи. Зато хоббиты
никогда не жульничают,
а
Горлум только
и норовил. Он ведь затеял игру, чтоб улучить
миг
и
застать
Бильбо
врасплох. Очень
для него выходила
приятная игра:
выиграет - будет
кого съесть, а проиграет - беда невелика.
- Боюсь, что
так оно и было,
- сказал
Гэндальф. -
Но было и кое-что
другое,
чего
ты покамест не уразумел. Даже
Горлум
-
существо
не совсем
пропащее. Он оказался крепче иного человека
- он
сродни хоббитам. В душе у
него
остался заветный уголок,
в который проникал свет,
как солнце
сквозь
щелку, - свет из прошлого. А может, ему
было приятно снова услышать
добрый
голос, напомнивший
о ветре и деревьях, о залитой солнцем траве
и о многом,
многом забытом.
Но, конечно же, в конце концов черная неодолимая злоба опять взъярилась
в нем, а
целителя поблизости не было. - Гэндальф вздохнул. - Увы! Для
него
надежды мало. Но все же есть - даже для него, хоть он и владел Кольцом очень
долго, так долго, что и сам
не упомнит, с каких пор. Правда, надевал он его
редко - зачем
бы в кромешной-то тьме? Поэтому и не "истаял". Он
тощий, как
щепка, жилистый и выносливый. Но душа
его изъедена Кольцом, и пытка
утраты
почти невыносима.
А все "глубокие тайны гор" обернулись
бездонной ночью, открывать
было
нечего, жить
незачем
-
только исподтишка добывай пищу,
припоминай старые
обиды да придумывай новые. Жалкая у него
была жизнь. Он ненавидел
тьму,
а
свет - еще больше; он ненавидел все, а больше всего - Кольцо.
-
Как это? - удивился Фродо. - Кольцо же его
"прелесть", он
только о
нем и думал? А если он его ненавидел, то почему не выбросил?
-
Ты
уже
много
услышал,
Фродо, пора
бы тебе
и
понять, -
сказал
Гэндальф.
-
Он ненавидел
и любил Кольцо, как
любил и
ненавидел
себя. А
избавиться от него не мог. На то у него не было воли.
Кольцо Всевластья, Фродо, само себе сторож. Это
оно может предательски
соскользнуть
с пальца,
а
владелец
никогда
его
не
выкинет.
Разве
что
подумает, едва ли
не
шутя,
отдать
его
кому-нибудь на хранение, да
и то
поначалу, пока оно еще не ..далее 

Последние изменения на странице произошли 29-07-2004