что
они
отчаялись перед снежной
крепостью
шириной не
больше десяти шагов и что за
нею на нашей тропке лежит слой снега по щиколотку хоббитам.
- Так я и думал, - проворчал Гимли. - Конечно же, злая воля Баразинбара
раскачала этот проклятый буран. Баразинбар не жалует гномов и эльфов...
-
К
счастью, Баразинбар,
вероятно,
забыл, что к
Отряду
Хранителей
примкнули
люди, - перебил гнома подошедший
гондорец, - и люди,
скажу
без
хвастовства,
неслабые...
Мы одолели
снежный
завал - проторили
в сугробе
узкую тропку - для тех, кто не может порхать по-эльфийски.
- Да как же мы-то
туда доберемся? - взволнованно спросил Пин, высказав
общую тревогу хоббитов.
- Не
беспокойся, - ответил ему
Боромир. - Я устал, но силы у меня еще
есть; у Арагорна
- тоже. Мы
отнесем вас
к завалу. И
начнем, почтеннейший
Перегрин, с тебя.
Пин вскарабкался гондорцу на спину.
- Держись крепче,
- сказал Боромир.
-
У
меня-то
руки
должны
быть
свободными. - Он зашагал по тропинке вниз.
За ним отправился Арагорн с Мерри.
Разглядывая протоптанную
в
снегу дорожку, Пин восхищался силой людей.
Даже
сейчас, с хоббитом на закорках,
Боромир расширял руками
проход, чтоб
остальным было легче идти.
Вскоре они подошли к сугробу,
который,
словно
гигантская стена вдвое
выше
человеческого
роста,
перегородил
узкое ущелье. Гребень сугроба
был
плотным и острым, да и весь сугроб казался монолитом, разрубленным посредине
узкой
тропой.
За
сугробом
Мерри
с Пином и
Леголас остались
дожидаться
других, а люди снова ушли наверх.
Боромир
вернулся
через
полчаса
-
с
Сэмом
за спиной,
следом
шел
Гэндальф, ведя в поводу навьюченного пони, верхом на пони
сидел гном Гимли,
а замыкал шествие Арагорн с Фродо.
Едва Арагорн миновал сугроб, как путников оглушил раскатистый грохот, и
откуда-то
сверху посыпались камни, взвихрившие
облако снежной пыли, потом,
когда белая
завеса
развеялась,
Хранители
увидели,
что проход в
сугробе
завален ссыпавшимися вниз камнями.
- Хватит, Баразинбар! - взмолился Гимли.
- Мы же уходим! Оставь
нас в
покое! -
Но гора,
казалось,
и сама
успокоилась, как
бы
удовлетворенная
отступлением пришельцев: начавшийся было камнепад иссяк, а тучи, закрывавшие
перевал, рассеялись.
Слой снега под ногами
становился все тоньше, и вскоре, спустившись
по
круче, путники вышли
к той
самой площадке,
где
вчера их застигли
первые
снежинки.
Утро начинало
клониться к полудню; с площадки,
где стояли
утомленные
Хранители, открывались
широкие
предгорные дали - холмы, озерца, извилистые
овраги,
заросли
падуба, островки
дубрав... А
внизу виднелась
неглубокая
лощина, в которой они отдыхали накануне.
У
Фродо отчаянно
болели ноги,
он продрог
до костей и
хотел есть; а
когда ему вспомнилось, что дорога вниз займет по крайней мере полдня, у него
на
мгновение
потемнело
в глазах;
он
закрыл
их, а открыв,
с удивлением
обнаружил, что видит
какие-то
черные
точки. Он протер
глаза
- точки
не
исчезли:
они
кружились в прозрачном воздухе,
и Фродо решил, что он
начал
слепнуть...
- Опять птицы, - сказал Арагорн, тоже увидевший их.
- Теперь
уж с этим
ничего не
поделаешь, - глянув на птиц,
отозвался
Гэндальф.
- Друзья ли они, или Вражьи шпионы, или просто безобидные
птахи,
нам все равно придется спускаться: Карадрас не любит ночных гостей.
Путники, спотыкаясь,
побрели вниз; их подгонял ледяной ветер. Багровые
Ворота оказались закрытыми.
Глава IV. ПУТЕШЕСТВИЕ ВО ТЬМЕ
Только под вечер, в пасмурных сумерках, остановились усталые путники на
отдых. Баразинбар дышал вниз холодом - дул порывистый ветер. Гэндальф пустил
свою баклагу по кругу, и все Хранители отхлебнули здравура.
После ужина они
устроили совет.
- Сегодня ночью мы отдохнем, ..далее 

Последние изменения на странице произошли 29-07-2004