Вскоре  деревья поредели,  и между ними можно  было  различить  обрывки
тусклого неба. Русло расширилось, переходя в гирло, ибо здесь поток впадал в
Лесную реку, которая текла  мимо  ворот королевского дворца. Сильное течение
подхватило бочки и понесло их прочь. Темную гладь воды ничто не  затеняло, и
хоббит видел отражение туч и звезд. Речное течение прибило бочки к северному
берегу, в который вгрызалась широкая излучина. Под отвесными берегами лежала
песчаная  коса, сплошь покрытая галькой и  затененная выступающей на востоке
скалой. Вот к этой отмели и прибило бочки, причем некоторые из них ударились
о скалистый мыс.
     А тут  их поджидали плотогоны. Они шестами подогнали  бочки  к  отмели,
пересчитали их,  связали в плот и ушли, оставляя их до  утра. Как не повезло
карликам!  Немногим  лучше чувствовал себя  Бильбо. Он соскользнул  с бочки,
выбрался на берег и побрел к хижинам, которые виднелись неподалеку от кромки
воды.  Хоббит  уже не  раздумывал над тем,  что  заявится без  приглашения и
стащит чужой ужин, - и  не  в первый раз, -  ведь он теперь хорошо знал, что
такое настоящий голод,  - не вежливое  любопытство к лакомствам в  кладовой.
Еще он заметил среди деревьев свет костра и почувствовал, как  ему холодно и
неуютно в прилипшей к спине мокрой одежде.
     О  ночных  похождениях  Бильбо рассказывать  нечего, тем  более что его
путешествие на  восток подходило к концу, и самые  главные события  в  жизни
хоббита были  еще  впереди. Конечно, не  без помощи  волшебного  кольца,  на
первых порах у Бильбо все шло гладко, но его выдавали мокрые следы, когда он
присаживался или шел, с него стекали капли; у  хоббита заложило нос, поэтому
как он ни  старался  спрятаться,  раздавалось его тяжелое сопение и чихание.
Короче  говоря,  хоббит  вскоре  переполошил  весь поселок,  но ему  удалось
скрыться, унося  с  собой краюху хлеба, бутылку вина  и  пирог. Остаток ночи
пришлось провести  в сырости.  Хоббит был далеко от костра, но  его  немного
согревало  вино.  Хотя  рано  стемнело и  холодало, он  заснул,  свернувшись
калачиком на сухих листьях.
     Бильбо громко чихнул  и проснулся. Утро выдалось  пасмурным, а  внизу у
реки  слышался  шум:  освобожденные  от  веревок  бочки,  связывали в  плоты
поменьше, и вскоре  эльфы  плотогоны  отправят их  вниз по  реке, в  Озерный
город. Бильбо опять чихнул. Он уже просох, но ему было холодно. Он спустился
вниз  настолько быстро,  насколько ему  позволяли затекшие ноги, и  как  раз
вовремя,  чтобы затеряться в общей сутолоке и добраться к бочкам. К счастью,
тучи  скрыли солнце, и  тени хоббита не было заметно. К тому же, на какое-то
время, он перестал чихать.
     Заработали  шесты.  Эльфы,  стоявшие  на  отмели   помогали  плотогонам
отталкивать  от берега бочки, которые, связанные вместе,  скрипели и терлись
друг о друга.
     - А некоторые  бочки тяжелые, - ворчали  эльфы.  -  Да  и сидят слишком
глубоко. Небось, полные.  Если бы днем их прибило к  берегу - посмотрели бы,
что там.
     - Некогда! - закричали плотогоны. - Толкайте!
     Наконец, поначалу медленно,  пока не миновали  скалу, где стояли эльфы,
отгоняющие  шестами плоты  от берега,  бочки, постепенно убыстряя  свой бег,
когда их подхватило мощное течение, устремились к Долгому Озеру.
     Путники  сбежали из королевских темниц и  выбрались из  Черной пущи, но
живыми или мертвыми - неизвестно.



      Глава X. СЕРДЕЧНЫЙ ПРИЁМ




     Бочки  все  еще плыли по Лесной реке.  Тучи  разредились, и  потеплело.
Через какое-то мгновение река круто обогнула возникший слева мыс, похожий на
утес-остров посреди  бурной стремнины, который исчез  также  внезапно, как и
появился.  Крутые  берега  сменились  поймой. Черная  пуща  осталось  далеко
позади.
     Вот что открылось глазам Бильбо.
     Земли, раскинувшиеся на  много лиг вокруг,  заполнило  множество речных
рукавов,  которые то  разветвлялись сотнями ручьев  и  потоков, то, не найдя
дальнейшего пути, превращались в болота и озерца с небольшими  островками; и
посреди всего  этого буйства  - мощное  течение реки. Вдалеке, разрывая тучи
своей   темной   вершиной,  возвышалась  гора.   Северо-восточные  хребты  и
окружающие  ее пустоши разглядеть было невозможно. Она яростно  вздыбилась в
своем уединении,  злобно  уставившись  на  болота  и  дальнюю  кромку  леса.
Одинокая гора! Хоббиту пришлось столько всего претерпеть, чтобы добраться до
нее, но от одного вида горы он оробел.
     Прислушиваясь к разговорам плотовщиков и прибавляя к этому все то,  что
удалось узнать мимоходом, Бильбо  понял: раз он увидел гору издалека, то ему
снова  улыбнулась  удача.  Как  бы  ни был  ужасен плен или  то положение, в
которое  нынче попал хоббит (не говоря уже о карликах),  ему повезло гораздо
больше, нежели он полагал. Разговоры велись о торговле и о том, что по  реке
движется  все больше товаров,  -  ибо тропы, которые  когда-то  выводили  из
Черной  пущи,  либо  вовсе  исчезли, либо их заколодило, - о  склоках  между
озерниками и лесными эльфами из-за размещения  постов  вдоль  реки. Эти края
неузнаваемо изменились с  тех  пор,  как карлики покинули Одинокую  гору.  В
людской  памяти  дни  процветания  Подгорного  Государства  теперь  мелькали
смутной тенью преданий. Уже несколько лет, как Гэндальф не получал вестей из
этих  земель, а их облик продолжал меняться и в последние годы. Нескончаемые
ливни  и  разливы  направили  течение  рек  на  восток,  произошло  одно-два
землетрясения, которые люди были склонны приписывать  дракону, обозначая его
проклятьем  или   недобрым  кивком  в  сторону  горы.  Трясины  и  болотняки
разрослись вширь.  Тропинки исчезли,  а  топи поглощали всадников  или пеших
путников,  если те  пытались  отыскать потерянные дороги, чтобы пересечь эти
края. Даже эльфова тропа, о которой Беорн рассказывал карликам, обрывалась в
чаще, не доходя  до восточных опушек  Черной  пущи; ныне  только  река  была
более-менее  безопасной  дорогой в  северные земли, раскинувшиеся  под сенью
горы. Но Лесную реку охраняли  стражники  короля эльфов. Так что Бильбо, сам
того не  зная,  нашел единственно  правильный путь.  Наверное,  дрожащему  и
озябшему хоббиту,  который  ухватился за бочку,  было бы немного  спокойнее,
узнай  он,  что где-то  далеко Гэндальф  получил вести  о карликах  и сильно
встревожился,  что он почти  закончил какие-то свои важные  дела и  на  днях
отправится на  поиски  Торина и его спутников. Но Бильбо об этом  ничего  не
знал.
     Ему казалось, что реке не будет конца, он проголодался, страшно простыл
и  сильно невзлюбил гору,  которая,  чем ближе подплывали  к  ней плоты, все
больше  становилась хмурой  и  грозной. Вскоре река  устремилась на юг, гора
скрылась из виду, и, наконец, ближе к полудню, по обе стороны реки появились
скалистые берега, все мелкие течения слились в одну мощную струю, которая со
страшной быстротой потащила бочки вперед.
     Солнце  скрылось  за тучей,  когда  русло вновь свернуло  на  восток, и
Лесная река устремилась в Долгое озеро. Здесь ее широкое устье проходило меж
двух скалистых губ, словно в ворота, чья основа была усыпана галькой. Бильбо
никогда  не  мог представить себе столько воды в  одном  месте, разве что  в
море.  Озеро  было  столь  широко,  что  его  берега,  особенно  на северной
оконечности, упиравшейся едва ли не в гору, трудно было различить. Только по
карте  где-то здесь в осеннем  ночном небе мерцает Звездный Серп(*),
под  которым в одном месте Лесная  река и  Быстрянка впадают в Долгое озеро.
Когда-то  в  этом  месте  было  плоскогорье, простершееся  на  дне  глубокой
котловины. На юге  били мощные  водопады, и река дальше бежала по незнакомым
землям.  В  вечерней тишине грохот водопадов можно было  принять за  далекий
громкий рев. ..далее 

Последние изменения на странице произошли 29-07-2004