в
великокняжеском чертоге и вершил неотложные дела. Явились к нему
посольства
разных стран и народов с юга и с востока, от границ Лихолесья и с
Дунланда,
что к западу от Мглистых гор. Государь даровал
прошенье
вастакам,
которые
сдались на милость
победителя:
их
всех
отпустили;
заключен
был
мир
с
хородримцами, а освобожденным рабам Мордора отдали приозерье Нурнена. Многие
ратники удостоились
похвалы
и
награды,
и
наконец
пред
Великим
Князем
предстал Берегонд в сопровождении начальника цитадельной стражи.
И сказано было ответчику на суде государевом:
-
Берегонд,
ты
обагрил
кровью
ступени Усыпальни, а это, как ведомо
тебе,
тягчайшее преступление. К тому же ты покинул свой пост без позволения
государя или начальника. Такие провинности издревле караются смертью. Слушай
же мой приговор.
Вина твоя отпускается за доблесть в бою, но более всего за то,
что
ты
преступил закон и устав из-за
любви
к
государю
своему
Фарамиру.
Однако
стражам цитадели впредь тебе не быть, и должно изгнать тебя из Минас-Тирита.
Смертельно побледнел Берегонд, сердце его сжалось, и он понурил голову.
И молвил Великий Князь:
- Да будет так! И ставлю тебя начальником над Белой
Дружиной,
охраною
Фарамира, Владетеля итилийского. Живи же в почете и с миром на
Эмин-Арнене,
служи и дальше тому, для кого ты пожертвовал больше чем жизнью, чтобы спасти
его от злой гибели.
И
тогда
Берегонд
понял,
сколь
справедлив
и
милосерд
Государь;
опустившись на колени,
он
поцеловал
ему
руку
и
удалился,
радостный
и
спокойный. Арагорн же, как было сказано, отдал Фарамиру
в
вечное
владение
Итилию и в придачу к ней нагорье Эмин-Арнен, невдалеке от столицы.
- Ибо Минас-Итил в Моргульской долине, - сказал Арагорн, - будет снесен
до основанья, и когда-нибудь долина очистится, но пока что многие годы
жить
там нельзя.
Когда же явился к Государю Эомер Ристанийский, они обнялись, и
Арагорн
сказал:
- Не оскорблю тебя ни восхваленьем, ни
воздаяньем:
мы
ведь
с
тобою
братья. В добрый час примчался с севера Эорл, и благословен
был
наш
союз,
как никакой другой; ни единожды не отступились от него ни вы,
ни
мы
и
не
отступимся вовеки. Нынче, как сами знаете, славный конунг Теоден покоится
у
нас в Усыпальне, и коли вы
захотите,
там
и
пребудет,
среди
властителей
Гондора. Или же, по желанию вашему, мы перевезем тело его в Мустангрим,
где
он возляжет рядом с предками.
И ответствовал Эомер:
- С того дня, как возник ты предо
мною
в
зеленой
степной
траве,
я
полюбил тебя, и полюбил навсегда. Но сейчас
должно
мне
отвести
войско
в
Ристанию и устроить мирную жизнь на первых порах. А за
конунгом,
павшим
в
бою, мы в свое
время
вернемся;
пусть
он
дотоле
покоится
в
гондорской
Усыпальне.
И сказала Эовин Фарамиру:
- Мне надо вернуться в свою страну, еще раз взглянуть на нее
и
помочь
брату в его трудах; когда же тот, кого я столь долго почитала отцом, обретет
вечный покой близ Эдораса, я приеду к тебе.
Так и прошли дни ликования; восьмого мая конники Ристании
изготовились
и отъехали Северным Трактом, а с ними отбыли и сыновья Элронда. От городских
ворот до стен Пеленнора по обе
стороны
тракта
толпились
люди,
пришедшие
проводить союзников с прощальной благодарностью. Затем жители дальних окраин
Гондора отправились домой праздновать победу, а в городе всем хватало работы
- возводить заново или перестраивать то, что
разрушила
война
и
запятнала
Темь.
Хоббиты, а с ними Леголас и
Гимли
остались
в
Минас-Тирите:
Арагорн
просил Хранителей пока что держаться вместе.
- Все на свете кончается, - сказал он, - однако же немного погодите: не
все еще кончилось из того, в чем мы
с
вами
были
соучастниками.
Близится
день, для меня давным-давно долгожданный, и,
когда ..далее 

Последние изменения на странице произошли 29-07-2004