Теодену Ристанийскому.
- Но он
ведь
придет
на
подмогу?
Не
изменит
старинному
союзу?
-
спрашивали они.
- Придет, - говорил Гэндальф, - даже
если
запоздает
с
подмогой.
Но
посудите сами: не раньше чем два дня назад вручили ему Багряную Стрелу, а от
Эдораса до Минас-Тирита многие десятки миль.
Лишь к ночи примчался гонец с переправы; он сказал, что несметная
рать
вышла из Минас-Моргула и близится к
Осгилиату,
а
с
нею
полчища
рослых,
свирепых хородримцев.
- Ведет
ее,
как
встарь,
-
оповестил
гонец,
-
Черный
Повелитель
Призраков, и смертный ужас предшествует ему.
Эти зловещие слова были последними, какие Пин
услышал
в
свой
третий
день в Минас-Тирите. Почти всем было не до сна: мало оставалось надежды, что
Фарамир отобьет или задержит врагов.
На следующий день темнота хоть больше и не сгущалась,
но
еще
тяжелей
давила на сердце, и страх не отпускал. Дурные вести не замедлили.
Вражеская
рать переправилась
через
Андуин.
Сдерживая
натиск,
Фарамир
отступал
к
пеленнорской крепи, к сторожевым башням, но врагов было десятеро на одного.
- Туго нам придется по эту сторону крепи, - сказал гонец. - От
них
не
оторваться, идут по пятам. На переправе их много побили, но куда меньше, чем
надо бы. Они хорошо подготовились: понастроили втайне
на
восточном
берегу
уймищу плотов и паромов. Воды было не видать -
кишмя
кишели.
Но
страшней
всего Черный Главарь: один слух о нем цепенит самых стойких бойцов. Враги
и
те страшатся его пуще злой смерти, потому и лезут как очумелые.
- Тогда мое место там, а не здесь, - сказал Гэндальф и немедля умчался,
исчезнув в темной дали серебристым промельком. И всю эту
ночь
Пин
одиноко
стоял на стене и глядел меж зубцов на восток.
Едва в сумраке - словно в насмешку - прозвонил утренний колокол, как за
мутным простором Пеленнора показались огни - где-то там, у крепи.
Тревожные
возгласы караульных призвали
к
оружию
всех
ратников
в
городе.
Красные
вспышки зачастили, и в душной мгле прокатился глухой грохот.
- Штурмуют крепь! -
слышалось
кругом.
-
Проламывают
стены!
Сейчас
прорвутся!
- Фарамир-то где? - в смятенье воскликнул Берегонд. - Не погиб
же
он,
не может этого быть!
Первые вести доставил Гэндальф. Он приехал ближе к полудню
с
горсткою
всадников, сопровождая повозки, забитые ранеными - не многих удалось вынести
из
боя
у
сторожевых
башен.
Гэндальф
сразу
же
поднялся
к
Денэтору.
Градоправитель сидел теперь в высокой
палате
над
тронным
чертогом
Белой
Башни, и Пин был при нем; Денэтор переводил взгляд с тусклых
северных
окон
на южные, с южных - на восточные, словно его черные горящие глаза
проницали
завесы обступившей тьмы. Но чаще всего смотрел он все же на север, а
иногда
и прислушивался, точно до ушей его силою некой древней ворожбы мог донестись
топот копыт с далеких равнин.
- Фарамир вернулся? - спросил он.
- Нет, - отвечал Гэндальф. - Но когда я его покинул, он был еще
цел
и
невредим. Он остался
с
тыловым
отрядом
-
прикрывать
отступление
через
Пеленнор, только вряд ли они продержатся. Грозный
у
них
противник
-
тот
самый, кого я опасался.
- Неужели... неужели явился сам Черный Властелин? - в
ужасе
вскрикнул
Пин, забыв о дворцовых приличиях.
- Нет, господин Перегрин, пока
еще
не
явился!
-
с
горьким
смехом
ответил ему Денэтор. - Он явится торжествовать надо мною,
когда
все
будет
кончено. А
до
поры
до
времени
шлет
воевать
других.
Так,
сударь ..далее 

Последние изменения на странице произошли 29-07-2004