прощальный привет Эовин. Она... она ведь не хотела со мной
расставаться,
и
вот мы больше не свидимся, а она была мне милее дочери.
- Государь, государь, - начал было Мерри, запинаясь, - она...
ее...
-
Но в это время послышались крики и топот
и
кругом
затрубили
рога.
Мерри
огляделся: он и думать забыл о сраженье, ему
казалось,
будто
много
часов
назад конунг помчался к победе и гибели, а было это
совсем
недавно.
И
он
увидел, что стоит посреди поля брани, где вот-вот разыграется новая битва.
От реки по дороге спешили свежие
рати
врага,
из-под
стен
подходили
моргульские полчища, с юга надвигалась пехота и конница
хородримцев,
и
за
ними шествовали огромные мумаки с боевыми башнями
на
спинах.
А
с
севера
приближался развернутый конный строй во главе с Эомером в
хвостатом
шлеме;
он вновь собрал, сомкнул и повел в бой ристанийское войско. Все
до
единого
вышли из города гондорские ратники, впереди их развевалось знамя
Дол-Амрота
с серебряным лебедем, и враг бежал от ворот.
"А где же Гэндальф? - мелькнуло в голове у Мерри. - Он разве не
здесь?
Неужели он не мог спасти Эовин и конунга?"
Но тут к ним подскакал Эомер и гридни
конунга
-
те,
что
уцелели
и
совладали с
конями.
Изумленно
смотрели
они
на
мертвое
чудище;
лошади
пятились от него. Эомер спрыгнул с седла, подошел к телу
Теодена
и
замер,
ошеломленный горем.
Один из витязей поднял хоругвь, разжав мертвую руку знаменосца Гутлафа.
Теоден медленно открыл глаза, увидел
хоругвь
и
сделал
знак
передать
ее
Эомеру.
- Привет тебе, конунг
Ристании!
-
молвил
он.
-
Иди,
побеждай!
И
простись за меня с Эовин!
Так он и умер, не ведая, что Эовин лежит
возле
него.
Воины
плакали,
восклицая:
- Конунг Теоден! Конунг Теоден!
И сказал им Эомер:
Не предавайтесь скорби! В битве погиб великий,
Погиб, как подобает. Когда насыплем
курган,
Тогда
будет время плача. Сейчас нас зовет брань!
Но он и сам, говоря это, плакал.
- Пусть останутся с ним его гридни, - сказал он, - и с почетом
отнесут
его тело к городу. Других тоже отнесите.
Он окинул взглядом убитых, припоминая их поименно, и увидел
среди
них
сестру свою Эовин, и узнал ее.
Он
вздрогнул,
точно
стрела
пронзила
ему
сердце; смертельно бледный, оледенев от ярости
и
муки,
он
слова
не
мог
вымолвить. И свет перед ним затмился.
- Эовин, Эовин!
-
воскликнул
он
наконец.
-
Эовин,
как
ты
здесь
оказалась? Что это - безумие или чародейство? Смерть, смерть, смерть! Смерть
выпала нам!
И, не созывая воевод, не
дожидаясь
гондорцев,
он
вскочил
на
коня,
помчался
назад
к
войску
и
затрубил
атаку.
Над
полем
разнесся
его
громогласный клич:
- Смерть! Вперед, на гибель, разите без пощады!
И войско двинулось, но мустангримцы больше не пели. "Смерть!" - в
один
голос грянули воины,
и
конная
лавина,
устремившись
на
юг,
с
грохотом
пронеслась мимо убитого конунга.
А хоббит Мериадок все
стоял
и
смигивал
слезы,
и
никто
с
ним
не
заговорил, никто его даже не заметил. Он отер
глаза,
наклонился ..далее 

Последние изменения на странице произошли 29-07-2004