облюбовали
у
подножия
блеклый травянистый бугорок,
укутались
в
плащи,
сели
потеснее.
Налетал
пронизывающий ветер. Гимли было не по себе.
- А что ты про них знаешь, Арагорн, про этих коневодов? - спросил он. -
Может, мы здесь сидим и ждем, пока нас убьют?
- Народ мне знакомый, - отвечал Арагорн. - Заносчивые они, своевольные,
однако ж твердые и великодушные, слово у них никогда не расходится с
делом,
в бою неистовы, но не кровожадны, смышленые и простоватые: книг у
них
нет,
лишь песни помнит каждый, как помнили их в седой
древности
сыны
и
дочери
человеческие. Давно я здесь, правда, не был и не знаю: может,
их
подкупили
посулы предателя Сарумана или подкосили угрозы
Саурона.
С
гондорцами
они
искони в дружбе, хоть и не в родстве: некогда их привел с севера Отрок Эорл,
и они, наверно, сродни обитателям краев
приозерных,
подвластных
Барду,
и
лесных,
подвластных
Беорну.
Там,
как
и
здесь,
тоже
много
высоких
и
белокурых. И с орками тамошние и здешние враждуют.
- А Гэндальф говорил, есть слух, будто они
здесь
данники
Мордора,
-
заметил Гимли.
- Боромир этому не поверил, я тоже не верю, - отозвался Арагорн.
- Сейчас разберетесь, чья правда,
-
сказал
Леголас.
-
Их
вон
уже
слышно.
Вскоре даже Гимли заслышал, как близится топот копыт. Всадники свернули
от реки к всхолмью и мчались по черному следу наперегонки с ветром.
Издалека звенели сильные юные голоса. Вдруг они
общим
громом
грянули
из-за холма, и показался передовой:
он
вел
отряд
на
юг,
мимо
западных
склонов. Длинной серебристой вереницей мчались за
ним
кольчужные
конники,
витязи как на подбор.
Высокие стройные кони с расчесанной гривой, в жемчужно-серых
чепраках,
помахивали хвостами. И всадники были под стать им, крепкие и горделивые;
их
соломенно-желтые волосы взлетали
из-под
шлемов
и
развевались
по
ветру;
светло и сурово глядели их лица. Ясеневое копье
было
в
руках
у
каждого,
расписной щит за спиной, длинный меч у пояса, узорчатые кольчуги
прикрывали
колени.
В строю по двое мчались они
мимо,
и
хотя
иной
из
них
то
и
дело
привставал в стременах, озирая окрестности по обеим сторонам пути, однако же
безмолвные чужаки, следившие за ними, остались незамеченными. Дружина
почти
что миновала их, когда Арагорн внезапно поднялся и громко спросил:
- Конники Ристании, нет ли вестей с севера?
Всадники мигом осадили своих скакунов
и
рассыпались
вкруговую.
Трое
охотников оказались в кольце копий, надвигавшихся сверху
и
снизу.
Арагорн
стоял молча, и оба его спутника замерли в настороженном ожидании.
Конники остановились разом, точно по команде: копья
наперевес,
стрелы
на тетивах. Самый высокий, с белым конским хвостом на гребне
шлема,
выехал
вперед; жало его копья едва не коснулось груди Арагорна. Тот не шелохнулся.
- Кто вы такие, зачем сюда забрели? - спросил всадник на всеобщем языке
Средиземья, и выговор
его
был
гортанный
и
жесткий,
точь-в-точь
как
у
Боромира, у гордого гондорского витязя.
- Я зовусь Бродяжником, - отвечал Арагорн. - Я пришел с севера. Охочусь
на орков.
Всадник соскочил с седла. Другой выдвинулся и спешился рядом; он
отдал
ему копье, обнажил меч и
встал
лицом
к
лицу
с
Арагорном,
изумленно
и
пристально разглядывая его.
- Поначалу я вас самих принял за орков, - сказал он. - Теперь вижу, что
вы не из них. Но худые из вас охотники, ваше счастье, что вы их не
догнали.
Бежали они быстро, оружием их не обидели, и ватага была изрядная. Догони
вы
их ненароком, живо превратились бы из охотников в добычу. Однако, знаешь ли,
Бродяжник, что-то с тобой не так. - И он
снова
смерил
усталого
Следопыта
зорким, внимательным
глазом.
-
Не
подходит
тебе
это
имя.
И
одет
ты
диковинно. Вы что, исхитрились ..далее 

Последние изменения на странице произошли 29-07-2004