же? Может, у нас вместе с вами что-нибудь да получится. А
насчет
"сторон",
простите, даже и в толк не возьму. У меня своя, ничья сторона: хорошо,
коли
нам с вами окажется по дороге. Да, а про Гэндальфа вы почему
так
говорили,
будто его уж и в живых нет?
- Нет его в живых, - угрюмо сказал Пин. - Вроде бы и надо жить
дальше,
а Гэндальфа с нами уж нет.
- Ого-го, ничего себе, - сказал Древень. - Хум, хм, вот тебе и на. - Он
примолк и поглядел на хоббитов. - Н-да, ну извините, не знаю, что и сказать.
Дела, дела!
- Захочешь подробнее, мы тебе и подробнее расскажем, - пообещал
Мерри.
- Только это много времени займет. Ты опусти-ка нас на
землю,
а?
Посидим,
погреемся на солнышке, пока оно не спряталось. Устал, поди, держать-то нас.
- Хм, устал, говоришь? Нет, я не устал. Со мной
такого
почти
что
не
бывает. И сидеть я не охотник. Я, как бы сказать,
сгибаться
не
люблю.
Но
солнце и вправду норовит спрятаться. Давайте-ка уйдем с этой
-
как
вы
ее
называете?
- С горы, что ли? - предположил Пин.
- С уступа, с лестницы? - не отстал Мерри. Древень медленно и задумчиво
взвесил предложенные слова.
- Ну да, с горы. Вот-вот. Слово-то какое коротенькое, а она ведь
здесь
стоит спокон веков. Ну ладно, ежели вам так
понятней.
Тогда
пошли,
уйдем
отсюда.
- Куда уйдем-то? - спросил Мерри.
- Ко мне домой, домов у меня хватает, - отвечал Древень.
- А далеко это?
- Вот уж не знаю. По-вашему, может, и далеко. А какая разница?
- Видишь ли, мы ведь чуть не нагишом остались, - извинился Мерри. - Еды
и той почти что нет.
- А! Хм! Ну, это пустяки, - сказал Древень. - Я вас так накормлю-напою,
что вам только расти да
зеленеть.
А
если
наши
пути
разойдутся,
я
вас
доставлю куда захотите, на любую свою окраину. Пошли, пошли!
Бережно и плотно примостив хоббитов на предплечьях, Древень
переступил
огромными ногами и оказался у края уступа. Пальцы ног его впивались в камень
точно корни. Осторожно и чинно прошел он по ступеням и углубился в лес.
Широкими,
ровными
шагами
шествовал
он
напрямик
сквозь
чащу,
не
отдаляясь от реки, все выше по лесистому склону. Из деревьев
многие
словно
дремали, не замечая его: ступай, мол, своей дорогой; но были и такие, что
с
радостным трепетом вздымали перед ним ветви. Он шел
и
разговаривал
сам
с
собой, и долгий мелодичный поток странных звуков струился
и
струился
мимо
ушей.
Хоббиты помалкивали. Им почему-то казалось,
что
пока
все
более
или
менее в порядке и надо
поразмыслить,
прикинуть
на
будущее.
Пин
наконец
решился и заговорил.
- Древень, а Древень, - сказал он, - можно
немного
поспрашивать?
Вот
почему Селербэрн не велел к
тебе
в
Лес
соваться?
Он
сказал
нам:
мол,
берегитесь, а то мало ли.
- Н-да-а, вот что он вам сказал? - прогудел Древень. - Ну и я бы вам то
же самое сказал, иди вы от
нас
обратно.
Да,
сказал
бы
я,
вы
поменьше
плутайте, а главное - держитесь подальше от кущей Лаурелиндоренана! Так
его
встарь называли эльфы; нынче-то называют короче, Кветлориэн
нынче
они
его
называют. Так-то вот: звался Золотозвончатой Долиной, а
теперь
всего
лишь
Дремоцвет, если примерно по-вашему. И недаром, должно быть: ихнему
бы
краю
цвести да разрастаться, а он, гляди-ка, чахнет, он все меньше и меньше.
Ну,
словом, неверные те места, и не след туда забредать, вовсе даже незачем,
ни
вам, ни кому другому. Вы оттуда выбрались, а зачем туда забрались,
пока
не
знаю, и такого что-то ни с кем, сколько помню, не бывало. Да, неверный край.
Наши места
тоже,
конечно,
хороши.
Худые
здесь
случались
дела
со
странниками, ох, худые, иначе
не
скажешь.
М-да,
от
нас
не
выберешься:
Лаурелиндоренан линдолорендор
малинорнелион
орнемалин,
-
как
бы
нехотя
произнес он. - За Кветлориэном они, похоже, уж
и
света
белого
не
видят.
Селербэрн застрял в своей юности, а с тех пор
что ..далее 

Последние изменения на странице произошли 29-07-2004