вниз.
Путники
взошли по длинной лестнице
под
взглядами
молчаливых
великанов-часовых
и
остановились у верхней площадки. Гэндальф первым ступил на мозаичный пол,
и
сразу же звонко прозвучало учтивое приветствие по-ристанийски.
- Мир вам, пришельцы издалека! -
промолвили
стражи
и
обратили
мечи
рукоятью вперед. Блеснули зеленые самоцветы. Потом один из часовых
выступил
вперед и заговорил на всеобщем языке:
- Я Гайма, главный телохранитель Теодена. Прошу вас сложить все
оружие
здесь у стены.
Леголас вручил ему свой кинжал с серебряным черенком, колчан и лук.
- Побереги мое снаряжение, - сказал он. - Оно из Золотого Леса, подарок
Владычицы Кветлориэна.
Гайма изумленно вскинул глаза и
поспешно,
с
видимой
опаской
сложил
снаряжение возле стены.
- Можешь быть спокоен, никто его пальцем не коснется, - пообещал он.
Арагорн медлил и колебался.
- Нет на то моей воли, - сказал он, -
чтобы
расставаться
с
мечом
и
отдавать Андрил в чужие руки.
- На то есть воля Теодена, - сказал Гайма.
- Вряд ли воля Теодена, сына Тенгела, хоть он и повелитель Мустангрима,
указ для Арагорна, сына Араторна,
потомка
Элендила
и
законного
государя
Гондора.
- В этом дворце хозяин Теоден, а не Арагорн, даже если б
он
и
сменил
Денэтора на гондорском троне, - возразил Гайма, преградив путь к дверям. Меч
в его руке был теперь обращен острием к чужеземцам.
- Пустые перекоры, - сказал
Гэндальф.
-
Веленье
Теодена
неразумно,
однако же спорить тут не о чем. Конунг
у
себя
во
дворце
волен
в
своем
неразумии.
- Поистине так, - согласился Арагорн. - И я покорился бы
воле
хозяина
дома, будь то даже хижина дровосека, если бы меч мой был не Андрил.
- Как бы он ни именовался, - сказал Гайма, - но ты положишь
его
здесь
или будешь сражаться один со всеми воинами Эдораса.
- Почему же один? - проговорил Гимли, поглаживая пальцем
лезвие
своей
секиры и мрачно поглядывая на телохранителя конунга, точно примеряясь рубить
молодое деревце. - Не один!
- Спокойствие! - повелительно молвил Гэндальф. - Мы
-
ваши
друзья
и
соратники, и всякая распря между нами на руку только Мордору - он
отзовется
злорадным хохотом. Время дорого. Прими мой меч, доблестный Гайма.
Его
тоже
побереги: имя ему Яррист, и откован он эльфами много тысяч лет
назад.
Меня
теперь можешь пропустить. А ты, Арагорн, образумься!
Арагорн медленно отстегнул пояс и сам поставил меч стоймя у стены.
- Здесь я его оставлю, - сказал он, - и повелеваю тебе не прикасаться к
нему, и да не
коснется
его
никто
другой.
Эти
эльфийские
ножны
хранят
Сломанный Клинок, перекованный заново. Впервые
выковал
его
Тельчар
-
во
времена незапамятные. Смерть ждет всякого, кто обнажит меч
Элендила,
кроме
его прямых потомков.
Страж попятился и с изумлением взглянул на Арагорна.
- Вы словно явились по зову песни из дней давно забытых,
-
проговорил
он. - Будет исполнено, господин, как ты велишь.
- Ну, тогда ладно, - сказал Гимли. - Рядом с Андрилом и моей секире
не
зазорно полежать отдохнуть. - И он с лязгом положил ее на мозаичный
пол.
-
Теперь все тебя послушались, давай веди нас к своему конунгу.
Но страж мешкал.
- Еще твой посох, - сказал он
Гэндальфу.
-
Прости
меня,
но
и
его
надлежит оставить у дверей.
- Вот уж нет! - сказал Гэндальф. - Одно дело -
предосторожность,
даже
излишняя, другое - неучтивость. Я -
старик.
Если
ты
не
пустишь
меня
с
палкой,
то
я
сяду
здесь
и
буду
сидеть,
пока
Теодену
самому
не
заблагорассудится приковылять ко мне на крыльцо.
Арагорн рассмеялся.
- Кто о чем, а старик о своей палке,
-
сказал
он.
-
Что
ж
ты,
-
укоризненно обратился он к Гайме, - неужели и вправду станешь отнимать палку
у старика? А без этого не пропустишь?
- Посох в руке волшебника может оказаться не
подпоркой,
а
жезлом,
-
сказал Гайма, пристально поглядев на ясеневую палку Гэндальфа. - Однако ж
в
сомнении мудрость велит слушаться внутреннего голоса. Я верю, что вы ..далее 

Последние изменения на странице произошли 29-07-2004