развесил. Но ведь, как говорится, из словес хоть кафтан крои. Вы вот себя на
деле покажите.
- Да уж, придется показать, - очень тихо проговорил Фарамир со странной
улыбкой. - Вот, значит, ответ сразу на все загадки! Кольцо Всевластья -
то,
что,
как
мнили,
навсегда
исчезло
из
Средиземья!
Боромир
пытался
его
отобрать, а вы
спаслись
бегством?
Бежали,
бежали
и
прибежали
ко
мне!
Заброшенная страна, два невысоклика, войско под моим началом и под
рукой
-
Кольцо из Колец! Так покажи себя на деле, Фарамир, воевода Гондора! Ха! - Он
поднялся во весь рост, суровый и властный, серые глаза его блистали.
Фродо и Сэм вскочили со
скамеек
и
стали
рядом
к
стене,
судорожно
нащупывая рукояти мечей. В пещере
вдруг
сделалось
тихо:
все
люди
разом
умолкли и удивленно глядели на них. Но
Фарамир
сел
в
кресло
и
тихонько
рассмеялся, а потом вдруг заново помрачнел.
- Бедняга Боромир! Какое тяжкое испытание! - сказал он. - Сколько
горя
вы мне принесли, два странника из дальнего края, со своей погибельной ношей!
Однако же я сужу о невысокликах вернее, чем вы о людях. Мы, гондорцы, всегда
говорим правду. И если даже похвастаем, - а это
случается
редко,
-
то
и
тогда держим слово насмерть. "Я не подобрал бы этот талисман
и
на
большой
дороге" - таковы были мои слова. И если бы я теперь возжаждал его, - ведь
я
все же не знал, о чем говорил, - слова мои
остались
бы
клятвой,
а
клятв
нарушать нельзя.
Но я его не жажду. Может быть,
потому,
что
знаю
накрепко:
от
иной
гибели нужно бежать без оглядки. Успокойтесь. А ты, Сэммиум,
утешься.
Хоть
ты и проговорился, но это был голос судьбы. У тебя верное
и
вещее
сердце,
оно зорче твоих глаз. Оно тебя и на этот раз не подвело. Может быть, ты даже
помог своему возлюбленному хозяину: я сделаю для него все что в моих
силах.
Утешься же. Но впредь
остерегись
произносить
это
слово.
Много
и
одной
оговорки,
Хоббиты
снова,
присмирев,
уселись
на
скамейки;
люди
вернулись
к
недопитым чаркам и продолжали беседу, решив, что их
предводитель
ненароком
напугал малышей, но теперь все уладилось.
- Ну вот, Фродо,
наконец
мы
стали
друг
другу
понятней,
-
сказал
Фарамир. - Коли ты нехотя взял это на себя, уступил просьбам, то
прими
мое
почтительное сочувствие. И я дивлюсь тебе: ты ведь и не пытаешься прибегнуть
к его силе. Вы для меня словно открываете неведомый мир. И все ваши сородичи
таковы же? Должно быть, страна ваша живет в покое и довольстве и садовники у
вас в большом почете.
- Не все у нас хорошо, - сказал
Фродо,
-
но
садовники
и
правда
в
почете.
- Однако даже и в садах своих вы, наверно, иногда устаете - таков
удел
всякой твари под солнцем. А здесь вы вдали от
дома,
изнурены
дорогой.
На
сегодня будет. Спите оба, и спите спокойно - лишь бы спалось. Не бойтесь!
Я
не хочу ни видеть, ни трогать его, не хочу знать
о
нем
больше,
чем
знаю
(этого с лишком хватит): не оказаться бы
мне
пред
гибельным
для
всякого
соблазном слабее Фродо, сына Дрого. Идите отдыхайте, но сперва скажите мне -
все-таки скажите, куда вы
идете
и
что
замышляете?
Ибо
надо
разведать,
рассчитать и подумать, а время идет.
Наутро
мы
разойдемся,
каждый
своим
путем.
Страх отпустил Фродо, и он неудержимо
дрожал.
Потом
усталость
тяжко
сковала его: ни упорствовать, ни выкручиваться он больше не мог.
- Я искал пути в Мордор, - еле выговорил он. - На Горгорот, к
Огнистой
горе - бросить его в Роковую Расселину. Так велел Гэндальф. Вряд ли ..далее 

Последние изменения на странице произошли 29-07-2004