говорить
своему хозяину, он не в пример умнее. Я и без тебя
знаю,
что
медлить
нам
опасно, однако улучил
время,
дабы
разобраться
в
трудном
деле.
Будь
я
поспешлив, как ты, я бы давно
уже
вас
зарубил,
ибо
мне
строго-настрого
велено убивать всех, кто обретается здесь без позволения властителя Гондора.
Но мне претит всякое ненужное и даже необходимое убийство. И слов я на ветер
не бросаю, будь уверен. Сядь рядом с хозяином и помолчи!
Сэм плюхнулся на землю, красный как
рак.
Фарамир
снова
обратился
к
Фродо:
- Ты спросил, откуда я знаю, что сына
Денэтора
нет
в
живых.
Дурные
вести крылаты. А ночью, как говорится, сердце сердцу весть подает. Боромир -
мой родной брат.
Скорбная тень омрачила его лицо.
- Тебе памятно что-нибудь из богатырского доспеха Боромира?
Фродо немного подумал, опасаясь новой ловушки и недоумевая, чем это все
может обернуться. Ему едва ли не чудом удалось
спасти
Кольцо
от
свирепой
хватки Боромира, а как уберечь его в окружении могучих витязей - этого он не
представлял. Сердце его, однако, чуяло, что Фарамир, с виду очень похожий на
брата, осмотрительнее, мудрее и надежнее его.
- Да, я помню рог Боромира, - сказал он.
- Ответ верный и, судя по всему, правдивый, - сказал Фарамир. - Вспомни
как следует, яви его перед глазами: это был рог восточного тура, оправленный
серебром, с начертанием древних рун. Во
многих
поколениях
наследовал
его
старший сын, и есть поверье, что если он затрубит в роковой
час
в
древних
пределах Гондора, то зов его будет услышан.
За пять дней до того, как
я
отправился
в
Итилию,
одиннадцать
дней
назад, как ныне, предвечерней
порой,
я
слышал
этот
зов:
доносился
он,
казалось,
с
севера,
но
доносился
глухо,
словно
бы
чудился.
Дурным
предзнаменованьем сочли это мы с отцом, ибо от Боромира с его ухода не
было
вестей и ни один пограничный страж не дал знать
о
его
возвращении.
А
на
третьи сутки мне было диковинное виденье.
Я сидел туманной ночью под бледной молодой
луной
на
берегу
Андуина,
следил за его медленными водами и слушал скорбное шуршанье камышей. Мы несем
ночной
прибрежный
дозор
напротив
Осгилиата,
захваченного
врагами:
они
переправляются и разбойничают. Но в тот полночный час все было тихо. И вдруг
я увидел или мне померещилась на
воде
серебристо-серая
лодка
чужеземного
вида, с высоким гребенчатым носом; она плыла сама по себе.
Я похолодел, ибо
ее
окружало
мертвенное
сиянье,
однако
же
встал,
спустился к берегу и
вошел
в
воду,
влекомый
неведомой
силой.
И
лодка
повернула ко мне и медленно проплыла вблизи, и я не отважился протянуть руку
и остановить ее. Она глубоко осела, словно под тяжким грузом; казалось,
она
заполнена почти до краев прозрачной светящейся
водой,
и
в
воде
покоился
мертвый витязь.
Он был весь изранен, сломанный меч лежал у него на коленях. Это был мой
брат Боромир: я узнал его меч и доспехи, его любимое лицо.
Не
было
с
ним
лишь его рога, и незнаком был
мне
его
пояс,
точно
из
золотых
листьев.
"Боромир! - воскликнул я. - Где
твой
рог,
Боромир?
Куда
плывешь
ты,
о
Боромир?" - но он уж скрылся из
виду.
Лодку
подхватило
течение,
и
она,
мерцая, исчезла в ночи. Сон это был или явь, не знаю, однако пробуждения
не
было. Я уверен, что он мертв и тело его уплыло вниз по Великой Реке.
- Увы! - сказал Фродо. - В твоем сновидении
наяву
я
узнаю
Боромира,
каким помню его. Золотой пояс ему подарила Владычица Галадриэль. От
нее ..далее 

Последние изменения на странице произошли 29-07-2004