Онты-опекуны явились к древесным отарам
          - Исполины собой, земнородные водохлебы;
          И хоббиты-хохотуны, лакомки-объедалы,
          Храбрые малыши, человечьи зайчата.

     Так теперь он и будет  читаться,  покуда  листья  растут  на  деревьях.
Прощайте  же!  Если  до  вашей  прелестной  Хоббитании  дойдут  какие-нибудь
новости, дайте мне знать! Вам ведь понятно, о чем я? Я про онтиц:  вдруг  да
чего увидите или прослышите. И сами ко мне выбирайтесь!
     - Мы выберемся! - сказали  в  один  голос  Мерри  с  Пином  и  поспешно
отвернулись.
     Древень молча поглядел на них и задумчиво покачал головой. Гэндальфу же
он сказал:
     - Саруман, значит, убоялся выйти? Ну,  я  так  и  знал.  Нутро  у  него
гнилое, как у последнего гворна. Правда, если бы меня  одолели  и  истребили
все мои деревья, я бы тоже небось затаился в какой-нибудь  дыре  и  носа  не
казал наружу.
     - Зря сравниваешь! - сказал Гэндальф. - Ты ведь не собирался заполонить
мир своими деревьями в ущерб всякой иной жизни. А Саруман - да, он предпочел
лелеять свою черную злобу и вынашивать новые козни. Ключ от Ортханка у  него
не отнимешь, а выпускать его оттуда никак нельзя.
     - Не тревожься! Онты за ним приглядят, - пообещал  Древень.  -  Следить
будут денно и нощно, и без моего соизволения он шагу не ступит.
     - Вот и ладно! - сказал Гэндальф. - Я только на вас  и  надеялся;  хоть
одной заботой меньше, а то мне, право, не до него. Но вы уж  будьте  начеку:
воды  схлынули,  и  боюсь,  одними  часовыми  вокруг  башни  не  обойдешься.
Наверняка из Ортханка есть глубокие подземные ходы, и  Саруман  рассчитывает
тайком улизнуть. Уж коли на то пошло, затопите-ка вы Изенгард еще разок,  да
как следует, пока он весь не станет озером или ходы не обнаружатся. Заткните
ходы, наводните пещеры - и пусть Саруман сидит  в  башне  и  поглядывает  из
окон.
     - Положись на онтов! - сказал Древень.  -  Мы  обшарим  каждую  пядь  и
перевернем все камушки до  единого!  И  насадим  вокруг  деревья  -  старые,
одичалые. Они будут называться Дозорный  Лес.  Любую  белку  в  тот  же  миг
заприметят. Будь покоен! Семижды минет срок наших скорбей,  которых  он  был
виною, но мы и тогда не устанем его стеречь!




      Глава XI. ПАЛАНТИР





     Солнце  опускалось  за  длинный  западный  хребет,  когда  Гэндальф  со
спутниками и  конунг  с  дружиной  покинули  Изенгард.  Мерри  сидел  позади
Гэндальфа, Арагорн взял Пина.  Двое  вестовых  стрелой  помчались  вперед  и
вскоре исчезли из виду в долине. Остальные тронулись мерной рысью.
     Онты чинно выстроились у ворот, воздев свои длинные руки и замерши  как
истуканы. Мерри и Пин точно по  команде  обернулись  у  поворота  извилистой
дороги. Небо еще  сияло  солнечным  светом,  но  серые  развалины  Изенгарда
сокрыла вечерняя тень. Древня пока было  видно:  он  стоял  одиноко,  словно
древесный ствол, и  хоббитам  припомнилась  их  первая  встреча  на  залитом
солнцем горном уступе близ опушки Фангорна.
     Подъехали к столбу  с  Белой  Дланью:  столб  высился  по-прежнему,  но
изваяние было сшиблено с верхушки его и расколото на куски.  Посреди  дороги
валялся длинный мертвенно-белый указующий перст с кроваво-черным ногтем.
 ..далее 

Последние изменения на странице произошли 29-07-2004