В темноте послышалось яростное шипение Гнилоуста:
     - Я же говорил, государь, надо было  отнять  у  него  посох!  Болван  и
предатель Гайма погубил нас!
     Проблистала ветвистая молния;  казалось,  свод  раскололся.  Потом  все
смолкло. Гнилоуст простерся ничком.
     - Выслушай же меня, Теоден, сын Тенгела! - молвил Гэндальф. - Ты  искал
помощи в годину бедствий? - Он указал посохом на высокое окно: в разрыве туч
открылась глубокая небесная лазурь. - Еще не всевластен мрак  в  Средиземье.
Мужайся, повелитель Мустангрима! - вот тебе самая верная подмога. Отчаянье к
советам глухо; отринь его, и я готов быть твоим советчиком, но лишь с  глазу
на глаз. А прежде выйди  на  свое  крыльцо,  погляди  вокруг.  Засиделся  ты
взаперти, внимая кривдам и кривотолкам.
     Еще медленней  прежнего  поднялся  с  трона  Теоден.  В  чертоге  стало
светлее. Девушка поддерживала  дряхлого  конунга;  старец  неверными  шагами
сошел по ступеням помоста и, волоча ноги, поплелся  через  огромную  палату.
Гнилоуст остался лежать, где лежал. Наконец они подошли к дверям, и Гэндальф
гулко ударил в них посохом.
     - Отворите! - крикнул он. - Отворите повелителю Мустангрима!
     Двери распахнулись, и свежий воздух с шумом  хлынул  в  чертог.  Горный
ветер засвистал в ушах.
     - Отошли телохранителей к подножию лестницы, - сказал Гэндальф. - И  ты
оставь его, дева, на мое попечение.
     - Иди,  Эовин,  сестрина  дочь!  -  повелел  конунг.  -  Время  страхов
миновало.
     Девушка отправилась назад, но в дверях обернулась. Суров и задумчив был
ее взор; на конунга  она  глянула  с  безнадежной  грустью.  Лицо  ее  сияло
красотой; золотистая коса спускалась до пояса; стройнее березки была она,  в
белом платье с серебряной опояской; нежнее лилии и тверже стального клинка -
кровь конунгов текла в ее жилах.
     Так Арагорну  впервые  предстала  при  свете  дня  Эовин,  ристанийская
принцесса, во всей  ее  холодной,  еще  не  женственной  прелести,  ясная  и

строгая, как вешнее утро в морозной  дымке.  А  она  поглядела  на  высокого
странника в серых отрепьях  и  увидела  властителя  и  воина,  величавого  и
доблестного, умудренного долголетними многотрудными испытаниями. На миг  она
застыла, не сводя с него глаз, потом повернулась и исчезла.
     - Государь, - сказал Гэндальф, - взгляни на свою страну! Вздохни полной
грудью!
     С  крыльца  на  вершине  высокой  террасы,  далеко  за  бурливой  рекой
виднелась зеленая  степная  ширь  в  туманном  окоеме.  Ее  застилали  косые
дождевые полотна.  Грозовые  тучи  еще  клубились  над  головой  и  омрачали
западный край небосвода: там, среди  невидимых  вершин,  вспыхивали  дальние
молнии. Но все  упорнее  задувал  северный  ветер,  и  гроза,  налетевшая  с
востока, отступала на юг, к морю. Внезапно тучи вспорол яркий солнечный луч,
и засеребрились ливни, а река словно остекленела.
     - Не так уж темно на белом свете, - молвил Теоден.
     - Темно, да не совсем, - подтвердил Гэндальф. - И годы твои не  так  уж
гнетут тебя, как тебе нашептали. Отбрось клюку!
     Черный жезл конунга со стуком откатился. А конунг выпрямился  устало  и
медлительно, точно разгибаясь из-под ярма. И стоял, стройный  и  высокий,  а
глаза его просияли небесной голубизной.
 ..далее 

Последние изменения на странице произошли 29-07-2004