- Близится полдень, - сказал он. - Пора в путь.
     - Пойдем туда, где сейчас Древень и хоббиты? - спросил Арагорн.
     - Нет, - отвечал Гэндальф. - Наш путь не туда лежит. Я  вас  обнадежил,
но от надежды до победы как до звезды небесной. Война зовет  нас;  все  наши
друзья уже сражаются. Верную победу в этой войне  сулит  одно  лишь  Кольцо.
Скорбь и тревога  обуревают  меня,  ибо  впереди  великие  утраты,  а  может
статься, и всеобщая гибель. Я - Гэндальф, Гэндальф  Белый,  но  черные  силы
ныне превозмогают.
     Он поднялся и  устремил  на  восток  пристальный  взор  из-под  ладони,
вглядываясь в непроницаемую даль. И покачал головой.
     - Нет, - сказал он тихо, - его  уже  не  вернуть,  порадуемся  хотя  бы
этому. Кольцо  перестало  быть  для  нас  искушеньем.  Мы  пойдем  навстречу
отчаянию и гибели, но эта смертельная опасность миновала. - Он обернулся.  -
Мужайся, Арагорн, сын Араторна! В  долине  Привражья,  в  горестный  час  ты
выбрал свой жребий: не сожалей о выборе, не называй вашу погоню  тщетной.  В
тяжком сомнении ты избрал путь, указанный совестью. Ты поступил правильно, и
награда не замедлила: мы  с  тобой  встретились  вовремя  -  беда,  если  бы
разминулись. Спутники твои как хотят; они свое  исполнили.  Тебе  же  должно
спешить в Эдорас, к трону Теодена, и да заблещет ярче всех молний  меч  твой
Андрил, стосковавшийся по сече! Ристания охвачена войной, но страшнее  войны
- немощь Теодена.
     - Значит, мы больше  никогда  не  увидим  веселых  малышей-хоббитов?  -
спросил Леголас.
     - Я этого не говорил, - сказал ему Гэндальф. - Почем знать!  Иди  туда,
где ты нужен, наберись терпенья и не теряй надежды. Итак, в  Эдорас!  Мне  с
вами пока по пути.
     - Пешему путнику - и старому, и  молодому  -  долго  отсюда  брести  до
Эдораса, - сказал Арагорн. - Пока мы дойдем, все битвы уже отгремят.
     - Посмотрим, посмотрим, - сказал Гэндальф. - Так ты идешь со мной9
     - Да, мы пойдем вместе, - ответил Арагорн. - Но ты, конечно,  опередишь
меня, если захочешь.
     Он поднялся и долгим взглядом посмотрел на Гэндальфа. Они  стояли  друг
против друга, и в молчании наблюдали за ними Леголас  и  Гимли.  Суров,  как
серое каменное изваяние, высился Арагорн, сын Араторна, держа руку на  мече;
казалось, величавый исполин явился из-за морей на  берег  своей  державы.  А
перед  ним  ссутулился  согбенный  годами  старец,  весь  в  белом   сиянии,
наделенный властью превыше царей земных.
     - Поистине сказал я, Гэндальф, - произнес наконец  Арагорн,  -  что  ты
всегда и везде опередишь меня, если захочешь. И скажу  еще  вот  что:  ты  -
ниспосланный нам предводитель. У Черного Владыки Девятеро  приспешников.  Но
властительней, чем они все, наш  Белый  Всадник.  Он  прошел  сквозь  огонь,
бездна не поглотила его, и они рассеются перед ним. А  мы  пойдем  вслед  за
ним, куда он нас поведет.
     -  Втроем  не  отстанем,  -  подтвердил  Леголас.  -  Только  все-таки,
Гэндальф, расскажи ты нам, что выпало  на  твою  долю  в  Мории9  Неужто  не
расскажешь? Велико ли промедленье, а на сердце у друзей как-никак полегчает!
     - Я уж и так промедлил, а время не ждет, -  сказал  Гэндальф.  -  Да  и
рассказов тут хватит на год с лишним.
     - На год с лишним не  надо,  а  полчаса  можно,  -  попросил  Гимли.  -
Расскажи хотя бы, как ты разделался с Барлогом.
     - Не именуй его! - Гэндальф вздрогнул, лицо его мертвенно  посерело,  и
он застыл в молчании. -  Падал  я  очень  долго,  -  наконец  выговорил  он,
припоминая как бы через силу. - Я очень долго падал, а тот падал  вместе  со
мной и опалил меня своим огнем до костей. Потом нас поглотили черные воды, и
замогильный мрак оледенил мое сердце.
 ..далее 

Последние изменения на странице произошли 29-07-2004