- Не одинешенек, - сказал Леголас. - Похоже, Сэм увязался за ним.
     - Вот как! - Гэндальф улыбнулся, и  глаза  его  блеснули.  -  Увязался,
значит? Это для меня новость, впрочем, предвиденная. Хорошо! Хорошо, что это
сбылось! Мне стало легче на сердце. Присядьте и расскажите подробнее о своих
злоключениях.
     Друзья уселись у его ног,  и  Арагорн  повел  рассказ.  Гэндальф  долго
слушал молча, прикрыв глаза и положив руки на колени, и вопросов не задавал.
И лишь когда Арагорн поведал о гибели Боромира и  о  скорбном  отплытии  его
праха по Великой Реке, старик вздохнул.
     - Ты сказал не все, что знаешь или о чем догадался, друг мой Арагорн, -
мягко  заметил  он.  -  Бедняга  Боромир!  А  я-то  недоумевал,  что  с  ним
приключилось.  Трудное  выпало  испытание  ему,   прирожденному   витязю   и
военачальнику. Галадриэль говорила мне, что с ним  неладно.  Но  он  победил
себя - честь ему и хвала. Значит, недаром мы взяли с собой юных  хоббитов  -
даже если только ради Боромира. На самом же деле  -  не  только  ради  него.
Орки, на свою беду, дотащили их до Фангорна... да, мелкие камушки обрушивают
горный обвал. Далекий гул его слышен уже сейчас - и горе Саруману,  если  он
не успеет укрыться от лавины за крепостными стенами!
     - В одном ты вовсе не изменился, дорогой друг, - сказал ему Арагорн.  -
Ты по-прежнему говоришь загадками.
     - Да? Разве? - отозвался Гэндальф. - Нет, я просто говорил вслух сам  с
собой. Стариковский  обычай:  избирай  собеседником  мудрейшего  -  молодежи
слишком долго все объяснять.
     Он рассмеялся, но теперь и смех его был ласков,  как  теплый  солнечный
луч.
     - Меня молодым не назовешь, даже в сравненье с  королями  древности,  -
возразил Арагорн. - Ты разъясни, попробуй, а я постараюсь понять.
     -  Как  же  мне  вам  разъяснить,  чтоб  всем  троим  было  понятно?  -
призадумался Гэндальф. - Ладно, попробую - вкратце и как нельзя проще. Враг,
разумеется, давно уже выведал, что Кольцо в наших руках и что  оно  доверено
хоббиту. Он знает, сколько нас отправилось в путь из Раздола, знает, кто  мы
такие, про всех и каждого. Покамест неведома ему лишь наша цель. Он  думает,
что все мы держим путь в Минас-Тирит, ибо так он поступил бы на нашем месте.
И поступил бы мудро, подрывая и умаляя враждебную мощь. Сейчас он в  великом
страхе ждет внезапного появления  неведомого  и  могучего  недруга,  который
наденет Кольцо, дабы низвергнуть его былого Властелина и  самому  воцариться
на черном троне. Что мы хотим лишь низвергнуть, а  не  заменить  его  -  это
превыше его разумения. Что мы хотим уничтожить Кольцо - это ему  и  в  самом
страшном  сне  не  приснится.  Таков  неверный  залог  нашей  удачи,  зыбкое
основание надежды. Опережая призрак, он поспешил с войной: ведь если  первый
удар - смертельный, то второго не надо. И вот по мановению его  зашевелились
- раньше намеченного - давно и втайне снаряжавшиеся полчища. Мудрый  глупец!
Ему бы всеми силами охранять Мордор, чтоб туда муха  не  залетела,  и  всеми
средствами охотиться за Кольцом - и не было бы  у  нас  никакой  надежды:  с
помощью самого Кольца он быстро отыскал бы его Хранителя. Но взор его  рыщет
за пределами Мордора и вперяется в Минас-Тирит. Скоро, очень скоро на Гондор
обрушится грозная буря.
     Ибо уже известно ему, что лазутчики, высланные  наперехват  Хранителям,
сгинули без следа.  Кольцо  не  отыскалось.  И  заложников-хоббитов  ему  не
доставили. Если бы удалось хоть это, судьба наша повисла бы на  волоске.  Но
не стоит бередить сердце  ужасами  испытаний,  ожидавших  хрупкую  стойкость
наших малышей в застенках Черного Замка. Пока что планы  Врага  сорвались  -
благодаря Саруману.
     - Так, значит, Саруман - не предатель? - удивился Гимли.
     - Предатель, конечно, - сказал Гэндальф. -  Вдвойне  предатель.  Ну  не
чудеса ли! Из наших  недавних  горестей  горше  всего  казалась  нам  измена
Сарумана; к тому же, сделавшись владыкой и воеводой, он большую силу набрал.
Он сковал угрозой Мустангрим, и отсюда не шлют  дружины  в  Минас-Тирит,  на
защиту от нашествия с востока. Но  изменник  всегда  сам  себе  петлю  вьет.
Саруман возмечтал овладеть Кольцом или же захватить хоббитов  и  выпытать  у
них всю подноготную. А удалось ему на пару  с  Сауроном  всего  лишь  вихрем
домчать Мерри и Пина к Фангорну, и они как раз вовремя оказались  там,  куда
бы иначе нипочем не попали!
     А обоюдные подозрения путают их планы.  В  Мордоре  о  битве  у  опушки
ничего не  знают,  спасибо  ристанийским  конникам;  зато  известно,  что  в
Привражье были захвачены в плен два хоббита и что  их  умыкнули  в  Изенгард
вопреки веленью Черного Властелина. Теперь ему надо остерегаться Изенгарда в
придачу к Минас-Тириту. И если Минас-Тирит падет, худо придется Саруману.
     - Как жаль, что наши друзья поневоле мешают  им  сцепиться!  -  заметил
Гимли. - Будь Изенгард и Мордор соседями, дрались бы они между собой, а  нам
было бы легче разделаться с обессиленным победителем.
     - Мощь победителя возросла бы вдвое, а сомнения исчезли бы, -  возразил
Гэндальф. - Да и куда Изенгарду воевать  с  Мордором  -  разве  что  Саруман
прибрал бы к рукам Кольцо, но теперь это ему больше не грозит. Он и сам  еще
не ведает, в какую петлю угодил. Вообще ему многое невдомек. Он  так  спешил
ухватить добычу, что не усидел дома, вышел навстречу  своим  лазутчикам.  Но
опоздал: лишь куча пепла осталась от его свирепой своры.  Недолго  он  здесь
бродил. Его сомнения и помыслы ясны мне до смешного. В лесной  науке  он  не
смыслит: что ему Фангорн! Он решил, что конники перебили всех без разбора  и
спалили все трупы, а были с орками пленники или нет - это ему неизвестно. Он
ничего не ведает ни о распре своих  молодцов  с  посланцами  Мордора,  ни  о
Крылатом Супостате.
     - Какой еще Крылатый Супостат! - перебил Леголас. - Я его подстрелил из
лориэнского лука над Взгорным Перекатом; он рухнул в воду. Нагнал он на  нас
страху. А что это было за чудище?
 ..далее 

Последние изменения на странице произошли 29-07-2004