-  Здесь  же  и  нож,  которым  их  перерезали!  -  заметил  Гимли   и,
склонившись, извлек из дерновины вдавленный в нее копытом короткий  зубчатый
клинок, затем отломанную рукоять. - Оркский кинжал, - прибавил он, брезгливо
разглядывая резной черенок с омерзительной харей, косоглазой и ухмыляющейся.
     - Да, это всем загадкам загадка!  -  воскликнул  Леголас.  -  Связанный
пленник сбегает от  орков  и  ускользает  от  бдительного  ока  ристанийских
конников. Потом останавливается посередь  поля  и  перерезает  путы  оркским
ножом. Не возьму в толк. Если у него были связаны ноги, то  как  он  сбежал?
Если руки - как орудовал ножом? Если ни ноги, ни руки -  тогда  что  это  за
веревка, зачем разрезана? А каков голубчик-то: едва спасся, тут же уселся  и
давай закусывать. Сразу видно, что это хоббит, если б и  листа  мэллорна  не
было. Дальше, как я понимаю, руки у него обернулись крыльями, и он с  песней
улетел в лес. Полетим следом и запросто отыщем его: только за крыльями  дело
стало!
     - Нет, видать, без чародейства не обошлось, - заключил Гимли. - Недаром
по лесу тот старик шастал. Ну, Арагорн, Леголас нам почти  все  растолковал,
как сумел. Может, ты лучше сумеешь?
     - Да попробую, - усмехнулся Арагорн. - Плоховато вы осмотрелись, потому
кой-чего и не сообразили. Верно, что пленник этот - хоббит и что либо  руки,
либо ноги ему еще прежде удалось высвободить. Думаю, что руки, -  тогда  все
понятнее, это первое, а второе - его сюда притащил орк. Неподалеку на  земле
засохшие подтеки черной крови. И кругом глубокие следы копыт: судя по всему,
волокли тело. Орка, разумеется, убили конники, и труп  его  сожгли  в  общем
костре. А хоббита "посередь поля" не заметили: темень,  а  он  в  эльфийском
плаще.  Перерезал  кинжалом  мертвеца  ножные  путы;  был  он   голодный   и
изнуренный, решил отдохнуть и подкрепиться - что здесь удивительного?  Мешка
при нем наверняка не было,  стало  быть,  путлибы  -  из  кармана:  вот  это
по-хоббитски, и тут есть  чему  порадоваться.  Я  говорю  "при  нем",  хотя,
по-моему, спаслись они оба - надеюсь, что так. Пока только надеюсь.
     - А как же, по-твоему,  удалось  одному  из  них  руки  высвободить?  -
спросил Гимли.
     - Чего не знаю, того не знаю, - отвечал Арагорн.  -  Не  знаю  и  того,
зачем орк их утащил. Едва ли он помогал им сбежать... Погодите, погодите-ка,
я как будто разрешил один вопрос, который  донимал  меня  с  самого  начала.
Кажется, я начинаю понимать, почему орки, одолев Боромира, схватили Мерри  с
Пином и бросились наутек. Остальных они не искали, скарб наш не  разграбили,
а припустились прямым путем к Изенгарду. Может, решили, что им в когти попал
Хранитель Кольца со своим верным другом? Нет, не так. Не рискнули бы хозяева
орков доверить им столь важную тайну, если б даже сами ее проведали.  Нельзя
с орками в открытую говорить о Кольце: ненадежные они рабы. Им, должно быть,
просто велели любой ценой захватить в плен хоббитов и доставить их живьем. А
перед решающей битвой кто-то попытался  улизнуть  с  драгоценными  узниками.
Пахнет предательством, но это у них в заводе; какой-нибудь ражий и лихой орк
решил дать тягу с живой  добычей  и  отличиться  в  одиночку.  Вот  вам  моя
разгадка, можете разгадывать иначе. Ясно только, что хотя бы один  из  наших
друзей спасся, и надо его найти  и  выручить:  без  этого  нет  нам  пути  в
Ристанию. Раз судьба занесла его  в  Фангорн,  придется  следовать  за  ним,
отринув страхи и опасения.
     - Я уж и не знаю, что меня больше пугает:  Фангорн  или  пеший  путь  в
Ристанию, - проворчал Гимли.
     - Тогда пошли в Лес, - сказал Арагорн.
     Вскоре отыскались новые,  опять-таки  еле  заметные  хоббитские  следы:
возле берега Онтавы и под раскидистыми ветвями  огромного  дерева  на  самой
опушке - земля там была голая и сухая.
     - Уж один-то хоббит точно стоял здесь и озирался,  а  потом  побежал  в
Лес, - сказал Арагорн.
     - Значит, и нам Леса не миновать, - вздохнул Гимли. - Ох, не  по  нутру
мне этот Фангорн, и ведь сказано было - нам в него не забираться!  За  ними,
так за ними, только бы не сюда.
     - А я не думаю, что это злокозненный Лес, не внушает он мне  опаски,  -
задумчиво произнес Леголас. Он стоял у  лесного  порога,  подавшись  вперед,
вслушиваясь и вглядываясь в тусклую чащобу. - Кознями здесь и не пахнет;  я,
правда, чую слабое и дальнее зловещее эхо -  наверно,  где-нибудь  в  темной
глуши деревья с гнилой сердцевиной таят недобрые замыслы. Но поблизости  нет
никакого лиходейства, просто Лес встревожен и рассержен.
     - На меня-то за что ему сердиться? - буркнул Гимли. -  Я  ему  худа  не
сделал.
     - Не сделал, - подтвердил Леголас. - Но он и  без  тебя  натерпелся.  И
еще... Что-то такое в этом Лесу то ли творится, то ли готовится. Чувствуешь,
как замерло все кругом? Дыханье перехватывает.
     - Да, душновато, - согласился гном. -  Лихолесье-то  ваше  куда  погуще
будет, и дух там спертый, но не такой затхлый, и деревья не такие ветхие.
     - Древний Лес, очень древний, - проговорил эльф. -  Я  даже  словно  бы
помолодел, а то  с  вами,  детишками,  я  сущий  дед-лесовик.  Древний  Лес,
хранилище памяти. Мне бы здесь гулять да радоваться, кабы не война.
 ..далее 

Последние изменения на странице произошли 29-07-2004