Д.Р.Р. ТОЛКИЕН | ||||||
Ссылки | ||||||
Об авторе | Что нового | (Бес)толковый словарь | Разное | |||
Здесь размещены электронные варианты книг (в основном худ.лит.) | ||||||
Д.Р.Р. ТОЛКИЕНВластелин колец. Две крепости |
- Скоро вам захочется спать, - сказал он, - особенно досточтимому Сэммиуму, который не смыкал глаз до самого ужина: то ли сберегал свой голод, то ли оберегал от меня хозяина. Однако после обильной еды, да еще с отвычки, лучше превозмочь сон. Давайте побеседуем. Вам ведь есть что рассказать о своем путешествии от Раздола. И не мешает поближе познакомиться с той страной, куда вас забросила судьба. Расскажите мне о брате моем Боромире, про старца Митрандира и про дивный народ Лориэна. С Фродо сон соскочил, и он был очень не прочь поговорить. Но хотя вкусная еда и доброе вино развязали ему язык, он все же не распускал его. Сэм сиял благодушием и мурлыкал себе под нос, но сперва только слушал Фродо и усиленно поддакивал. О многом поведал Фродо, умалчивая о Кольце и о назначении Отряда, расписывая доблести Боромира - в бою с волколаками Глухомани, в снегах Карадраса, в копях Мории, где сгинул Гэндальф. Фарамира задел за живое рассказ о битве на Мосту. - Не по душе Боромиру было бежать от орков, - сказал он, - да и от того свирепого чудища - Барлогом ты его назвал? - пусть даже и последним, прикрывая остальных. - Он и был последним, - сказал Фродо. - Арагорн шел впереди: он один знал путь, кроме Гэндальфа. Не будь нас, не побежали бы ни он, ни Боромир. - Быть может, лучше бы он погиб вместе с Митрандиром, избегнув злой судьбины за водопадами Рэроса, - сказал Фарамир. - Может быть. Но расскажи, как обещал, о превратностях ваших судеб, - сказал Фродо, опять уходя от опасного оборота беседы. - Мне хотелось бы услышать о Минас-Итиле и об Осгилиате, о несокрушимом Минас-Тирите. Есть ли надежда, что он выстоит в нынешних войнах? - Есть ли надежда, говоришь? - переспросил Фарамир. - Давно уж нет у нас никакой надежды. Может статься, меч Элендила, если он и вправду заблещет, возродит ее в наших сердцах и срок нашей черной гибели отодвинется, но ненадолго. Разве что явится иная, неведомая подмога - от эльфов иль от людей. Ибо мощь Врага растет, а наша слабеет. Народ наш увядает, и за этой осенью весне не бывать. Некогда нуменорцы расселились по всему приморью и в глубь Материка, но злое безумие снедало их царства. Одни предались лиходейству и чернокнижию, другие упивались праздностью и роскошью, третьи воевали между собой, пока их обескровленные уделы не захватили дикари. Гондор обошло стороной поветрие черной ворожбы, и Враг, да не будет он назван, в почете у нас не бывал. От века славилось древней мудростью и блистало гордой красой, двойным наследием Заокраинного Запада, великое княжество потомков Элендила Прекрасного. Оно и поныне сверкает отблесками былой славы. Но гордыня подточила Гондор: в надменном слабоумии властители его мнили, будто Враг унялся навеки, изгнанный и недобитый Враг. Смерть витала повсюду, ибо нуменорцы, как и прежде, в своем древнем царстве, оттого и погубленном, чаяли земного бессмертия. Князья воздвигали гробницы пышней и роскошней дворцов; имена пращуров в истлевших свитках были слаще их уху, нежели имена сыновей. Бездетные государи восседали в древних чертогах, исчисляя свое родословие, в тайных покоях чахлые старцы смешивали таинственные эликсиры, всходили на высокие холодные башни и вопрошали звезды. У последнего князя в колене Анариона не было наследника. Зато наместники оказались дальновиднее и удачливее. Мудро рассудив, они пополнили свои рати крепкими поморами и стойкими горцами Эред-Нимрайса. И примирились с горделивыми северянами, вечной грозой тамошних пределов, народом, исполненным неистовой отваги, нашими дальними родичами, в отличие от восточных дикарей и свирепых хородримцев. И во дни Кириона, Двенадцатого Наместника (мой отец - двадцать шестой), они явились к нам на подмогу и в жестокой битве на Келебранте наголову разгромили вторгшиеся с севера полчища наших врагов. Мы их зовем мустангримцами, коневодами-наездниками; им был дарован навечно дотоле пустынный степной край Клендархон, который стал с той поры называться Ристанией. А они учинились нашими верными союзниками, не раз приходили нам на выручку и взяли под охрану северные наши пределы и Врата Ристании. У нас они переняли то, что пришлось им по нраву, их государи научаются нашему языку, однако большей частью они держатся обычая предков, верны живым преданиям и сохраняют свое северное наречие. Они нам полюбились - рослые мужи и стройные девы, равные отвагой, крепкие, золотоволосые и ясноглазые; в них нам видится юность рода человеческого, отблеск Предначальных Времен. Наши законоучители говорят, будто мы с ними принадлежим к одному древнему Клану, породившему нуменорцев, но они происходят не как мы, от Хадора Златовласого, Друга Эльфов, а от его сынов, которые не откликнулись на зов в начале Второй Эпохи и не уплыли за море в Нуменор. А надо вам сказать, что от истоков своих род людской, согласно нашим священным преданиям, делится на три Клана: Вышний, Люди Западного Света, нуменорцы; Средний, Люди Сумерек, как мустангримцы и их сородичи, поныне обитающие на Севере; и Отступный, Люди Тьмы. Ныне, однако, мустангримцы во многом уподобились нам: нравы их смягчились, и ремесла стали искусствами; мы же, напротив, сделались им подобны и Вышними больше именоваться не можем. Мы опустились в Средний Клан, мы теперь Люди Сумерек, сохранившие память иных времен. Ибо, как и мустангримцы, мы ценим превыше всего воинскую доблесть и любим бранную потеху; правда, и сейчас воину положено знать и уметь многое, помимо ремесла убийцы, но все же воин, а не кто другой, у нас в особом почете. Да в наши дни иначе и быть не может. Таков и был брат мой Боромир: искусный и отважный военачальник, и высший почет стяжал он у нас в Гондоре. В доблести он не имел равных: давно уж в Минас-Тирите не было среди наследников престола столь закаленных, могучих и неустрашимых ратников. И впервые так громозвучно трубил Большой Рог. ..далее
Последние изменения на странице произошли 29-07-2004