- Ну, все в порядке? - спросил Гэндальф. - А ты молодцом, Фродо!
     -  Да  и ты, -  сказал Фродо,  а про себя  подумал, что маг постарел  и
сгорбился. Хоббит  пристал к нему с  расспросами, и они засиделись далеко за
полночь.
     Позавтракали  они поздно, и маг уселся с Фродо перед раскрытым окном. В
камине  пылал  огонь,  хотя  и солнце  пригревало,  и  с  юга  тянул  теплый
ветерок... Отовсюду веяло  свежестью, весенняя зелень разливалась в полях, и
яркой листвой курчавились деревья.
     Гэндальф  припоминал, какая  была  весна почти восемьдесят  лет  назад,
когда Бильбо  умчался за приключениями без носового платка. С тех пор волосы
Гэндальфа  еще побелели,  борода  и брови  отросли,  лицо  новыми  морщинами
изрезали заботы, но глаза блестели  по-прежнему, и  кольца дыма  он пускал с
обычным смаком и сноровкой.
     Но  курил  он молча,  и Фродо  тоже сидел  тихо, сидел  и  думал. Яркий
утренний  свет  омрачало предчувствие недобрых вестей Гэндальфа.  Наконец он
сам решился прервать молчание.
     - Ты  было  начал  мне  что-то  говорить про  мое  Кольцо,  Гэндальф, -
напомнил  он.  -  Начал,  да  не кончил,  отложил  на  утро.  Может,  сейчас
продолжишь? Ты говоришь. Кольцо  опасное, а мне,  знаешь ли,  непонятно. Что
значит - опасное?
     - А вот слушай, - отвечал маг.  - Могущество у  него такое,  что сломит
любого  смертного.  Сломит  и  овладеет  им...  Давным-давно в Остранне были
откованы эльфийские кольца: колдовские, как вы их  называете, кольца - они и
правда были непростые и  разные, одни  более,  другие  менее могущественные.
Менее  могущественные  были   всего   лишь  пробой  мастерства,  тогда   еще
несовершенного, -  но  даже эти кольца, по-моему, опасны  для смертных. А уж
Великие Кольца, Кольца Всевластья, - они гибельны. Надо тебе сказать, Фродо,
что смертные, которым доверено владеть Магическими Кольцами, не  умирают, но
и  не живут по-настоящему:  они просто тянут  лямку жизни - без веселья, без
радости, да  еще  и  с  превеликим трудом. И  если смертный  часто  надевает
Кольцо,  чтоб стать  невидимкой,  то  он тает  -  или,  как  говорят Мудрые,
развоплощается, - а потом становится невидимкой навечно, зримый только глазу
Властелина Колец. Да, раньше  или позже - позже, если он сильный и добрый, -
но ему  суждено превратиться в  Прислужника  Темных  Сил, над которыми царит
Черный Властелин.
     - Ужас какой... - сказал Фродо. И они надолго замолчали, только садовые
ножницы Сэма Скромби щелкали за окном.
     - И давно ты это знаешь? - спросил наконец Фродо. - А Бильбо знал?
     - Бильбо знал ровно столько, сколько тебе сказал - отвечал  Гэндальф. -
Иначе он не оставил  бы тебе такое опасное наследство, даже и на меня бы  не
понадеялся. Он думал, что Кольцо очень красивое  и всегда может пригодиться;
а если с ним самим что-то не так, то Кольцо тут ни при  чем. Он говорил, что
Кольцо у него из головы  нейдет и все время  его тревожит; но дело-то, думал
он, не в Кольце. Хоть и понял: за ним надо приглядывать, оно бывает меньше и
больше, тяжелее и легче, а может вдруг соскользнуть с пальца и пропасть.
     -  Да,  это  он мне написал, - сказал Фродо,  - и оно у меня  всегда на
цепочке.
     - Весьма разумно,  - заметил Гэндальф.  -  А свою долгую жизнь Бильбо с
Кольцом не связывал. Он думал, что у него просто судьба долгожителя, и очень
этим  гордился. А жил в  тревоге  и  безотчетном страхе.  "Я  стал тонкий  и
какой-то прозрачный", -  пожаловался он мне однажды. Еще  немного - и Кольцо
взяло бы свое.
     - Да ты мне скажи, ты это давно знаешь? - снова спросил Фродо.
     - Что это? - сказал Гэндальф. - Я, Фродо, знаю много такого, что никому
не ведомо. Но если ты спрашиваешь про это Кольцо, то я,  можно сказать, и до
сих пор не все знаю. Осталась последняя проба. Но догадка моя, без сомнения,
верна... А когда  меня впервые осенило? - Гэндальф задумался. - Погоди-ка...
да, в тот самый  год, когда Совет Светлых Сил  очистил Лихолесье  - как  раз
перед  Битвой Пяти Воинств. Правильно, когда Бильбо  нашел Кольцо. Мне вдруг
стало тревожно,  но  я  не  знал почему.  Меня удивляло как  же  это  Горлум
завладел одним из  Магические Колец - а  что одним из  Магических,  это было
ясно,  В разговоре с Бильбо он странно проврался -  про "подарочек" и потом,
когда Бильбо поведал  мне правду,  я понял -  тут, впрочем, и понимать  было
нечего, - что  оба они хотели доказать  свое неоспоримое  право  на  Кольцо:
Горлум, дескать,  получил его в  "подарочек  на  день  рождения",  а  Бильбо
выиграл  в "честной игре".  Ложь ко лжи, да еще такая похожая, - конечно,  я
забеспокоился.  Видно, Кольцо заставляет врать и подсказывает  вранье. Тут я
впервые понял, что дело  совсем  нешуточное,  и  сказал Бильбо,  чтоб он был
поосторожнее с Кольцом, но он не  послушался и даже рассердился на меня. Что
было делать? Не отбирать же у  него Кольцо - да и с какой стати?  Я следил и
выжидал. Пожалуй, надо было посоветоваться с Саруманом Белым, но что-то меня
удерживало.
     - Это кто? - спросил Фродо. - В жизни о нем не слышал.
     - Откуда  же  тебе, - улыбнулся Гэндальф. - Ему  до хоббитов дела нет -
или не было.  Он  великий мудрец  - первый  среди магов, глава Совета. Много
сокровенного открыто ему, но  он  возгордился своим знанием  и вознесся  над
всеми. С давних пор углубился он в тайны Колец, проницая сумрак забвенья, и,
когда речь о них  зашла на Совете, слова его развеяли мою тревогу. Я отринул
подозрения, но не расстался с ними. И по-прежнему следил и выжидал.
     Бильбо не старел, а годы  шли. Шли  и шли, словно бы не  задевая его. И
подозрение вновь  овладело мною.  Но я сказал  себе:  "Он наследовал  долгую
жизнь с материнской стороны. Не такие уж древние его годы. Подождем!" Я ждал
и  бездействовал до  прощального вечера  Бильбо. Тогда он заговорил и  повел
себя так, что во мне ожили все тревоги, убаюканные  Саруманом. Я понял,  что
тут зияет мрачная тайна. И потратил долгие годы, разгадывая ее.
 ..далее 

Последние изменения на странице произошли 29-07-2004