Через  час-другой они потеряли  направление - знали только, что идут на
север.  Кто-то вел их, и они  покорно  брели все  восточнее и южнее, в глубь
Леса - в самую глубь.
     Солнце клонилось к западу, когда они угодили в  овражище шире и  глубже
всех прочих. Спустились - вернее,  обрушились  они туда чуть не  кувырком, а
выкарабкаться  вперед или назад  по такой крутизне и  думать было нечего: не
бросать же  пони вместе с  поклажей! Влево  пути, конечно,  не было; побрели
вправо,  вниз  по  оврагу.  Податливая  почва  чавкала  под ногами,  повсюду
струились родники, и  вскоре  оказалось, что они  идут следом  за  журчащим,
лепечущим  ручейком, пробившимся  сквозь болотный  дерн.  Потом  склон  стал
круче, разлившийся  ручей уверенно забурлил и потоком  хлынул под откос. Они
шли глубокой мрачной балкой, сверху затененной деревьями.
     Вдруг перед ними точно распахнулись ворота, и в глаза блеснул солнечный
свет. Они  вышли из огромной промоины,  прорезавшей высокий  и крутой, почти
отвесный глиняный берег. У ног их раскинулись пышные заросли осоки и камыша:
впереди высился  другой берег, такой же крутой  и скользкий. Дремотный  зной
стоял  в  укромной  речной  долине. Посредине тихо катила  мутно-бурые струи
река,  обросшая  ветлой и ильмовником,  над нею склонялись  дряхлые  ивы, ее
обступали  ветхие  вязы,  осклизлые  берестовые  стволы загромождали  русло,
тысячи тысяч палых листьев  несла вода,  их  желтые мириады вяло трепетали в
воздухе,  тянуло  теплым  ветерком  -  и  шуршали камыши,  шелестела  осока,
перешептывались ивовые и вязовые ветви.
     -  Ну, теперь понятно, куда нас занесло! - сказал Мерри. -  Совсем не в
ту сторону. Это Ветлянка! Пойду-ка я поразведаю.
     Он  пробежал  солнечной  полянкой  и  затерялся в высокой  траве. Потом
вернулся  -  как  из-под земли  вырос - и объявил, что под обрывом, у самого
берега, вовсе не топко и есть прекрасная тропа.
     - Пойдем по ней влево, - сказал он. - Глядишь, и выберемся на восточную
опушку.
     -  Ну-ну, - покачал головой  Пин.  - Глядишь, может, и выберемся,  если
тропа выведет, а не заведет в топь. Ты  думаешь, кто ее проложил и зачем? Уж
наверно, не для  нас. То-то мне  в этом  Лесу сильно не по себе, и я  теперь
готов  верить  любым небылицам про эти места.  А  далеко нам, по-твоему,  до
восточной опушки?
     - Понятия не имею,  - сообщил  Мерри. - Равно как и о том, далеко ли мы
от низовья Ветлянки и кто здесь умудрился  проторить тропку. Одно  знаю: вот
такие пироги.
     Раз так, делать было нечего, и они  вереницей потянулись за Мерри к его
неведомой тропе. Буйная осока и высокие камыши то и дело скрывали хоббитов с
головой,  но  единожды найденная тропа  никуда  не  девалась:  она петляла и
ловчила, выискивая проход по топям  и  трясинам. И все  это время попадались
ручьи, стремившиеся к Ветлянке с лесной верховины: через  них были заботливо
перекинуты древесные стволы или вязанки хвороста.
     Жара  донимала  хоббитов.  Мошкара гудящим  роем толклась  над ними,  и
солнце немилосердно пекло им  спины,  наконец тропку  перекрыла зыбкая серая
тень, какие-то тощие ветви с редкой листвою. Что  ни шаг - душней и трудней.
Земля словно источала сонливость, и сонно колыхался парной воздух.
     Фродо  тяжко  клевал  носом.  Пин, который едва плелся перед ним, вдруг
опустился на колени. Фродо придерживал пони и услышал голос Мерри:
     - Зря мучаемся. Все, я  шагу больше не ступлю.  Поспать надо.  Там вон,
под вязами, прохладней. И мух меньше!
     Фродо его неверный голос очень не понравился.
     - Взбодрись! - крикнул он. - Не время спать! Надо  сначала выбраться из
Леса!
     Однако  спутников  его цепенила  дремота. Сэм зевал  и хлопал  глазами.
Фродо  почувствовал, что и сам засыпает  - в глазах  у  него все поплыло,  и
неотвязное  жужжанье мерзких  мух  вдруг  стихло.  Был только легкий  шепот,
мягкое журчанье, дальний шелест - листья, что ли? Листья, конечно.
     Он поднял усталые  глаза  и увидел над собою  громадный вяз,  древний и
замшелый. Вяз раскинул над ними ветви, словно распростер бесчисленные руки -
длинные, узловатые, серые. Его необъятный корявый ствол  был иссечен черными
трещинами,  тихо  скрипевшими  под  перешептывание вялой  листвы.  И  кругом
сыпались листья... Фродо зевнул во весь рот и опустился на траву.
     Мерри  с   Пином  еле-еле   дотащились  до  могучего  ствола,  сели   и
прислонились к  нему возле  зияющих  трещин. Сэм плелся где-то сзади. Вверху
плавно  покачивалась сплошная завеса желто-серой  листвы. Путники  утомленно
закрыли глаза и словно  бы услышали сквозь дрему: вода у  вяза, вода увяжет,
вода  притянет  и в сон затянет...  Они  уснули, уютно убаюканные  журчанием
реки, у самого ствола огромного серого вяза.
 ..далее 

Последние изменения на странице произошли 29-07-2004