- Южнолинчский, - сказал Наркисс. - Это у нас самый лучший, но куда ему
до южноудельского, я и всегда так говорил, хотя вообще-то Пригорье ничуть не
хуже Хоббитании, я, конечно, извиняюсь.
     Его усадили в большое кресло у камина, Гэндальф сел напротив, а хоббиты
между ними на табуреточках. Разговаривали они  отнюдь  не  полчасика,  и  уж
новостей господину Наркиссу хватило с избытком; впрочем, и  он  в  долгу  не
остался. От их рассказов Лавр попросту опешил: ни о чем подобном он в  жизни
не слыхивал и лишь твердил как заклинание: "Да не может быть!" -  на  разные
лады.
     - Да что вы  говорите,  господин  Торбинс  -  или,  простите,  господин
Накручинс? Все-то у меня в голове  перекру...  перепуталось.  Да  вы  шутить
изволите, господин Гэндальф? Батюшки-светы, ушам не верю! И  это  в  наши-то
времена? Ай-яй-яй!
     Наконец  настал  его  черед:  ему  тоже  было   о   чем   порассказать.
Оказывается, хозяйничал он с горем пополам - да что там, честно говоря,  все
из рук вон плохо.
     - К Пригорью никто нынче и близко не  подъезжает,  -  сказал  он.  -  А
пригоряне сидят по домам, замкнувши ворота на двойные запоры. А все  почему:
все из-за тех чужаков, из-за отребья, которое - может, помните? - понабежало
в Пригорье Неторным Путем год назад. Потом их  стало  как  собак  нерезаных.
Всякие там были, конечно, были и бедолаги обездоленные, но все больше  народ
опасный, ворье и головорезы. И ведь у нас  в  Пригорье  -  это  у  нас-то  в
Пригорье! - поверите ли, до драки дошло. Честное, скажу вам, слово,  дрались
не по-здешнему, а сколько народу убили, и убили до смерти. Да вы же  мне  не
поверите!
     - Поверю, поверю, - сказал Гэндальф. - Много ли народу погибло?
     -  Трое и двое, - отвечал Наркисс, разумея отдельно людей и хоббитов. -
Убили  беднягу  Мэта  Бересклета,  Разли  Яблочка  и  коротыша Тама Деловика
из-за Горы, а заодно, представьте себе, Вилла Горби с дальних склонов и даже
одного  Накручинса с Пажитей - вот такие были мужики, очень их не хватает. А
Бит  Осинник  и  Горри  Козельник,  который  стерег  Западные  Ворота, - эти
переметнулись  и с теми убежали: скажу вам по секрету, они-то их наверняка и
впустили.  В  смысле  когда  была драка, в ту ночь. Потому что им еще раньше
было сказано: давай отсюда - и пинка на прощанье, ну как то есть раньше, еще
до  Нового  года,  а  драка  была, точно говорю, в новом году, как раз снегу
навалило.
     Ну и пусть бы их, ладно, живут себе и живут с лиходеями,  где  там  они
живут - в Арчете или в северной пустоши. Прямо как не  сейчас,  а  тыщу  лет
назад, расскажи - не поверят. В общем, по дороге не  проедешь  ни  туда,  ни
сюда, и все на всякий случай спозаранку запираются. А вдоль ограды, конечно,
ходят сторожа, и возле ворот стоят заставы - это по ночам-то.
     - Скажите пожалуйста, а нас никто не тронул, - удивился Пин. - И  ехали
мы медленно, и не  остерегались.  Ничего  себе,  а  мы-то  думали,  что  все
безобразия позади.
     - Ох, господин Перегрин, не позади они, а впереди, - вздохнул  Наркисс,
- вот ведь беда-то. Это, знаете, немудрено, что они к вам  не  подступились.
Еще бы: тут тебе и мечи, шлемы, и щиты, и вообще. Впору бежать да прятаться:
я и то малость струхнул, как вас увидел.
     Так вот оно что! Дивятся-то вовсе не чудесному  их  возвращению,  а  их
диковинному виду. Сами они привыкли к воинам в ратном доспехе, и невдомек им
было, что из-под их плащей сверкали кольчуги, на  головах  были  причудливые
гондорские и ристанийские шлемы, щиты украшены яркими гербами и что  у  себя
дома они выглядели опасными  чужестранцами.  А  тут  еще  Гэндальф  в  белом
облачении и шитой серебром синей мантии, с длинным мечом Ярристом  у  бедра,
верхом на огромном сером коне.
     Гэндальф рассмеялся.
     - Ну-ну, - сказал он,  -  если  они  попрятались  от  нас  пятерых,  то
видывали мы врагов и пострашнее. Стало быть,  нынче-то  ночью  можете  спать
спокойно.
     - Да вы же сегодня здесь, а завтра там, - вздохнул Наркисс.  -  Чего  ж
бы, конечно, лучше, коли б вы  у  нас  погостили.  Мы  ведь  к  таким  делам
непривычные; опять-таки, говорят, и Следопыты эти  все  куда-то  подевались.
Правду сказать, в долгу мы перед ними, зря языки  чесали.  Да  и  не  только
грабители нас донимают: с ними мы  бы  еще,  может,  как-нибудь  управились.
Волки зимой завывали у самой ограды. А  в  лесах  завелись  какие-то  черные
твари, привиденья не привиденья, про них  и  подумать-то  страшно,  аж  зубы
клацают. Короче, живем лучше некуда, извините за прямоту.
     - Да, хорошего мало, - согласился Гэндальф. - В этот год  в  Средиземье
едва ли не всем худо пришлось. Но теперь прочь унынье, Лавр! Общая беда  вас
лишь краем задела, и я очень рад, что  не  прихлопнула,  а  могла.  Настают,
однако же, иные, добрые времена - таких, может статься, ты  и  не  упомнишь.
Следопыты возвратились, мы ехали вместе с ними.  Главное  же,  любезный  мой
Лавр, - Государь вернулся на трон, и он вас  в  обиду  не  даст,  скоро  сам
увидишь. Скоро Неторный Путь станет торным, поскачут гонцы во все  концы,  а
уж на север тем более, в Глухомани изведут нечисть, да и самой Глухомани  не
будет, распашут ее пришельцы. Наркисс недоверчиво покачал головой.
     - Проезжих побольше - это я не против, ежели приличный народ, -  сказал
он. - Только всякого там разбойного сброда с нас хватит.  И  вообще  чужакам
нечего ни в Пригорье соваться, ни возле Пригорья болтаться. Нам лишь бы жить
не мешали. А то, знаете, набегут невесть какие невесть откуда, начнут  -  да
не селиться, шляться будут, и Глухомань-то всю загадят.
 ..далее 

Последние изменения на странице произошли 29-07-2004