- Я герольд и посланец, меня трогать нельзя! - крикнул он.
     - Да, это у нас не принято, - сказал Гэндальф. - Но у нас и посланцы не
столь дерзки на язык. Впрочем, тебе никто не  угрожал:  пока  ты  герольд  и
посланец, можешь нас не бояться. Но если хозяин твой не  образумится,  тогда
тебе несдобровать, как и прочим его холопам.
     - Ах, вот как! - сказал Глашатай. - Стало быть, ты у них главный, седая
борода? Наслышаны мы о том, как ты бродишь по свету и всюду  строишь  козни,
ловко уходя от расплаты. Но на этот раз, господин Гэндальф, ты зарвался -  и
скоро узнаешь, что бывает с теми, кто злоумышляет  на  Великого  Саурона.  У
меня есть трофеи, которые велено тебе показать - тебе прежде всех,  если  ты
осмелишься подойти.
     Он сделал знак охраннику, и тот поднес  ему  черный  сверток.  Глашатай
развернул его и, к изумленью и смятению вождей, показал им  сперва  короткий
меч Сэма, затем серый плащ с эльфийской брошью, наконец, мифрильную кольчугу
Фродо и его изорванную одежду. В глазах у них потемнело, и казалось, замерло
все вокруг: надеяться больше  было  не  на  что.  Пин,  стоявший  за  князем
Имраилем, рванулся вперед с горестным криком.
     - Спокойно! - сказал Гэндальф, оттянув его на прежнее место, а Глашатай
расхохотался.
     - Да у тебя целый выводок этих недомерков! - воскликнул он. - Не  знаю,
зачем они тебе нужны, но глупей, чем засылать  их  в  Мордор,  ты  придумать
ничего не мог. Однако  ж  спасибо  крысенку:  ему,  как  видно,  эти  трофеи
знакомы. Теперь, может статься, и ты не будешь хитрить.
     - Мне хитрить незачем,  -  отозвался  Гэндальф.  -  Да,  мне  они  тоже
знакомы, я о них знаю все, в отличие от тебя, гнусный подголосок Саурона. Не
знаю только, зачем ты их принес.
     - Гномья  кольчуга,  эльфийский  плащ,  кинжал  с  погибшего  Запада  и
крысеныш-лазутчик  из  Хоббитании  -  да,  да,  нам  все  известно!  Заговор
обреченных - и он  раскрыт.  Осталось  лишь  узнать,  дорого  ли  ты  ценишь
пойманного лазутчика. Если дорого - то живее шевели  своим  убогим  умишком.
Саурон лазутчиков не любит, и судьба его теперь зависит от вас.
     Никто ему не ответил, но он видел их  посерелые  лица  и  полные  ужаса
глаза и снова захохотал, почуяв, что не ошибся.
     - Ну-ну! - сказал он. - Видно, вы его дорого цените.  Или  ты  дал  ему
важное поручение? Поручения он не выполнил. И теперь его ждет  нескончаемая,
многолетняя пытка - мы  хорошо  умеем  пытать  в  застенках  Великой  Башни:
медленно, страшно, мучительно. А может, пытка и кончится - мы  вывернем  его
наизнанку, покажем тебе, и ты сам увидишь, что наделал. Да, так оно и будет,
если ты не примешь условия моего Властелина.
     - Назови условия, - спокойно проговорил  Гэндальф,  но  те,  кто  стоял
рядом, видели муку в его лице, и он показался им древним, согбенным старцем,
которого наконец сломила судьба. Никто  не  сомневался,  что  любые  условия
будут приняты.
     - Условия таковы, - сказал посланец, с ухмылкой оглядывая их. -  Гондор
и его обманутые союзники немедля уведут весь свой жалкий  сброд  за  Андуин,
поклявшись, что впредь никогда не поднимут  и  не  замыслят  поднять  оружие
против Великого Саурона. Все земли к востоку от Андуина  отныне  и  во  веки
веков принадлежат Саурону.  Жители  правобережья  до  Мглистых  гор  и  Врат
Ристании станут данниками Мордора и  не  будут  носить  оружия,  но  править
своими делами им не возбраняется. Они  обязуются  лишь  отстроить  Изенгард,
преступно  разрушенный  ими,  и  отдать  его  Саурону.  Туда   он   поставит
наместника, достойного доверия более, нежели Саруман.
     Глаза выдавали умысел: он-то и будет наместником и приберет к рукам все
прочие страны Запада. Будущий владыка говорил со своими рабами.
     Но Гэндальф сказал:
     - Не дорого ли вы просите за жизнь одного слуги? В обмен  на  нее  твой
хозяин хочет без единого боя выиграть  добрый  десяток  войн!  Должно  быть,
после  разгрома  на  гондорской  равнине  он  предпочитает  не  воевать,   а
торговаться? Но если бы мы и ценили этого пленника так  высоко,  где  залог,
что Саурон, у которого в чести  подлость  и  вероломство,  нас  не  обманет?
Приведите пленника, верните его нам - тогда и поговорим.
     Гэндальф  следил  за  ним,  затаив  дыхание,  как  за   противником   в
смертельном поединке, - и ему показалось, что Глашатай на миг растерялся, но
тут же снова презрительно захохотал.
 ..далее 

Последние изменения на странице произошли 29-07-2004