- ...слышишь,  Гэндальф?  Их  занесет  с  головой, - проговорил  Бильбо
голосом Боромира, и Фродо почувствовал, что  висит в  воздухе, вытащенный из
уютной снежной норы.  Тут  уж он окончательно проснулся.  - Они  же заснут и
замерзнут  насмерть,  - опуская  Фродо,  сказал Боромир. -  Надо  немедленно
что-то предпринять!
     -  Ты прав, - озабоченно отозвался Гэндальф и достал из кармана кожаную
баклагу. - Пусть каждый отхлебнет по одному  глотку,  -  сказал  он, передав
баклагу  Боромиру.  -  Это  необычайно  живительный  напиток  -  здравур   -
драгоценный дар Имладриса.
     Глоток пряной, чуть  терпкой жидкости  не  только  согрел  окоченевшего
Фродо, но и прогнал его недавние страхи. Остальные Хранители тоже оживились.
Однако  ветер  свирепствовал  по-прежнему, а  метель даже  стала  как  будто
сильней.
     -  Не разжечь ли костер? - спросил Боромир. - Похоже, мы уже поставлены
перед выбором - погибнуть или отогреться у огня.
     -Что  ж,  можно,  - ответил  Гэндальф.  - Если  здесь  есть  соглядатаи
Саурона, они все равно уже нас заметили.
     У Хранителей были и дрова и растопка (они последовали совету Боромира),
но ни  эльф, ни гном - уж на  что  мастера - не  сумели высечь  такую искру,
которая зажгла бы отсыревший хворост. Пришлось взяться за дело Гэндальфу. Он
прикоснулся Жезлом к вязанке хвороста и скомандовал: "Наур ан адриат аммин!"
Сноп  зеленовато-голубого  пламени ярко  осветил  метельную  темень, хворост
вспыхнул  и  быстро  разгорелся. Теперь яростные порывы ветра только сильнее
разжигали костер.
     - Если перевал стерегут соглядатаи, то меня-то они наверняка засекли, -
с  мрачной  гордостью заметил  маг.  - Я  просигналил  им ГЭНДАЛЬФ ЗДЕСЬ так
понятно, что никто не ошибется.
     Но Хранители едва ли слышали Гэндальфа. Они, как дети, радовались огню.
Разгоревшийся  хворост весело потрескивал, и Хранители, не  обращая внимания
на  буран, на лужи талой воды  под ногами, со всех  сторон обступили костер,
чтоб согреться в его животворном тепле. На их изнуренных, но раскрасневшихся
лицах играли огненно-золотистые  блики,  а вокруг,  словно бы  заключив их в
темницу, кипела сизая метельная тьма.
     Однако хворост сгорал очень быстро.
     Пламя приугасло, и в тускнеющий костер бросили последнюю вязанку дров.
     - Ничего, скоро начнется рассвет: ночь-то на исходе, - сказал Арагорн.
     -  Ночь-то  на исходе, -  пробормотал Гимли,  - да в такое  ненастье  и
рассвета не заметишь. Боромир немного отступил от костра.
     - Буран стихает, - объявил он. - Да и ветер как будто начал выдыхаться.
     Фродо утомленно смотрел в костер; из черной тьмы выпархивали  снежинки,
вспыхивали,  словно  серебряные  звездочки,  и тут  же  гасли,  растаяв  над
пламенем;  а,  вокруг  неумолчно  завывал  ветер и  клубилась  беспросветная
метельная мгла. Фродо сонно закрыл глаза,  покачнулся, разлепил  отяжелевшие
веки - и вдруг  заметил, что ветер  умолк, а над холмиком  слабо золотящихся
углей  лениво кружится лишь несколько снежинок. Он поднял голову  и  увидел,
что на востоке черное небо слегка посветлело.
     Сеющийся сквозь  серые  тучи рассвет  открыл глазам измученных путников
немые, в саване снегов, горы.  Внизу  горбились глубокие сугробы, и под ними
угадывалась извилистая тропинка, но вверху тяжелые снеговые тучи, угрожающие
путникам новой метелью, плотно занавесили седловину перевала.
     - Баразинбар не смирился, - проговорил Гимли. - Если мы  осмелимся идти
вперед,  он снова обрушит  на  нас  буран. Надо  возвращаться,  и как  можно
скорей.
     Все  понимали,  что надо возвращаться. Но как?  В  нескольких шагах  от
карниза на тропе громоздились такие сугробы, что хоббиты утонули бы в  них с
головой. Да  и на карнизе, где стояли  путники,  возвышались  холмы снеговых
заносов - а ведь карниз прикрывала от ветра стена!
 ..далее 

Последние изменения на странице произошли 29-07-2004